— Я о вас не слышал, — сказал Шарп.

Лопес вызывающе улыбнулся.

— Зато французы обо мне слышали, сеньор, — сказал он. — И я слышал о вас. Кто этот англичанин, который живет в безопасности к северу от Дору? Почему французы оставили его в покое? Кто этот португальский офицер, который живет в его тени? Почему они здесь? Зачем они строят игрушечный форт на Холме Сторожевой Башни? Почему они не воюют?

— Всё это хорошие вопросы, — сухо произнёс Шарп.

Лопес снова бросил взгляд на виллу.

— Всюду в Португалии, где нагадили французы, сеньор, они разрушили такие места. Они украли картины, переломали мебель и осушили винные погреба. Но в этом доме войны не было, верно?

Он обернулся и посмотрел на дорогу, где появились двадцать-тридцать мужчин.

— Мои «ученики», — объяснил Лопес. — Они должны отдохнуть.

С этой оборванной бандой Лопес нападал из засады на обозы, которые везли боеприпасы французам, воюющим против португальской армии, всё ещё удерживающей мост в Амаранте. «Школьный Учитель» потерял в перестрелках много людей и признавал, что первые успехи сделали его самоуверенным. Два дня назад французские драгуны настигли его в чистом поле. Почти половина его людей была убита, остальным удалось скрыться.

— Ненавижу зелёных ублюдков, — рычал Лопес. — Их самих и их длинные сабли. Я привёл «учеников» сюда, чтобы восстановиться. Здесь, похоже, безопасно.

Кейт не понравилось, что «ученики» останутся в доме.

— Скажите ему забрать их в деревню, — сказала она Шарпу, и тот передал её предложение «Школьному Учителю».

— Ее отец тоже был напыщенным ублюдком, — сказал Лопес, смеясь.

— Вы знали его?

— Я знал о нем. Он делал вино, но сам не пил из-за своей глупой веры, и не снимал шляпы, когда мимо проносили святое причастие. Что за человек? Даже испанцы снимают шляпу перед святым причастием, — Лопес пожал плечами и сунул в рот отвратительную вонючую сигару. — Моим людям будет хорошо в деревне. Мы останемся так долго, чтобы зажили самые плохие раны. Потом мы вернёмся на войну.

— Мы тоже, — сказал Шарп.

— Вы? — удивился «Школьный Учитель». — Вы же теперь не воюете?

— Подполковник Кристофер приказал нам оставаться здесь. Это дом его жены.

— Я не знал, что он женат.

— Вы знаете его?

— Он приезжал ко мне в Брагансу. Мне тогда еще принадлежала школа, и у меня была репутация влиятельного лица. Полковник в беседе со мной хотел узнать, какие в Брагансе настроения, желает ли население бороться с французами. Я ответил, что все в Браганге хотят утопить французов в их собственной моче. Так мы и делаем. — Лопес помолчал. — Слышал я, что у подполковника были деньги для любого, кто согласен воевать против французов, но мы никогда не видели собранной им армии.

Он снова посмотрел на дом:

— Значит, вилла принадлежит его жене? И французы сюда не приходят?

— Подполковник Кристофер ведёт переговры с французами, — объяснил Шарп. — И сейчас он находится на юге; организовывает встречу французского офицера с главнокомандующим британских войск.

Несколько мгновений Лопес молча смотрел на Шарпа, потом спросил:

— Зачем французскому офицеру вести переговоры с британцами?

И ответил сам, так как Шарп промолчал:

— Только по одной причине. Они хотят подписать мир. Британия собирается удрать, оставить нас страдать без всякой помощи.