— Юра. — Представился парень, пожимая протянутую руку. Потом зачем-то улыбнулся. Покраснели щёки. Взгляд смущённый вниз устремился. — А вы симпатичный. А как вас по имени?

— Лёха меня по имени. — Ответил Штык, садясь обратно.

— Лёшенька, да? Ой, как замечательно! — И ладошками захлопал, заулыбался…

— Какого хуя??? — Взревел Штык, округлив глаза.

Соня не ответила. Точнее не так, как предполагалось — вон, со смеху чуть не падает, держась за косяк двумя руками. Шкет глупо улыбается. Глаза бегают.

— Штык, братан, я не знал. Отвечаю. Я в натуре не подумал…

— Соня блять!!!

Бесполезно — так и обнимает косяк, чтоб не грохнуться на пол.

— Лёшенька, ну что вы так кричите? Я…

— Закрылся нахер! — Штык схватил столик за ножку и бросил его в сторону Сони. Та отступила вглубь коридора и выскользнула из квартиры. Её громкий смех было слышно ещё минуты три, пока она не вышла из подъезда.

Бешенным взглядом, Носферус смотрел на нового члена клана. Тот в испуге прижимался к стене. Шкет молча пил пиво и не знал куда себя девать.

Наконец, Штык глянул на свою правую руку. Пошевелил пальцами.

— Пиздец, зашквар реальный… — Поднялся на ноги. — Я в ванную, руки помыть.

Вскоре, в ванной полилась вода, пополам с приглушённым матом.

— Юра, — проговорил Шкет, глядя на парня, — ты пидор что ли?

— Я бы вас попросил, не выражаться. — Парень гордо вскинул подбородок. — Я гей и не скрываю этого. Да, мне нравятся мужчины и это совершенно естественно.

— Ну-ну. — Шкет решил было сплюнуть, но как-то постеснялся. Всё-таки не на улице.

— Юра. — Сказал Юра, протягивая Шкету ладонь. Тот отшатнулся.

— Ничё не попутал? — Рыкнул Шкет, глядя на эту руку так, словно ему в лицо тычат чем-то мокрым и склизким. — Я петухам руки не пожимаю. Скройся нахуй.

— Вы хам. — Обиделся Юра и снова отступил к стене. Огляделся. — А мне правда придётся жить в этом отвратительном отсталом городке?

— Нормальный город. — Помолчал, потом хлебнул пива и добавил. — Но пидорасам тут тяжко — завалят тебя нахер. — Что-то вспомнил, почесал затылок. — Попытаются обязательно…

— Значит так. — Штык вернулся в комнату и плюхнулся в кресло с бутылкой пива.

— А как же бросаю, вся херня?

— У меня душевная травма. — Рыкнул Штык. Шкет хохотнул по этому поводу. — Саня, в натуре, расскажешь кому, что я пидору руку жал — ебать, Саня, отвечаю, осиновым колом заебашу.

— Вы сейчас в переносном смысле, аллегорически выражаетесь?

— Пидорам слова не давали. Закройся.

— Вы хам.

— Пошёл на хуй.

— И быдло.

— Летать умеешь?

— Эмм, нет. Но какое это…

Спустя минуту, Штык сел обратно в кресло. С улицы кто-то кричит, вот опять кричат, а теперь тихо стало. А вот снова вопль и снова тишина.

— Может, не надо было так круто?

— Он вампир, хули ему сделается? — Рыкнул Штык, мрачно глядя на выключенный телевизор.

В эту секунду, в квартиру влетела тень и замерла у стены, материализовавшись в Юру. Только теперь он был в крови с ног до головы, одежда драная, изо рта течёт струйка крови, а глаза как фары авто.

— Зачем вы это сделали? — Пискнул парень.