— Гром грянет — первый взлечу, а пока...
— Хорошо, Иван Михайлович.
Заикин оглядел великого князя с ног до головы и хмыкнул.
— Что вы? — спросил великий князь.
— Хорошим борцом могли бы быть, ваше императорское высочество, судя по комплекции, — рассмеялся Заикин.
— Только по комплекции, Иван Михайлович, только по комплекции... Во всем остальном я, к несчастью, борец никудышный, как ни грустно в этом признаться, — тихо сказал великий князь.
Садился аэроплан Клотильды де ля Рош. К посадочной полосе побежал француз-механик и спокойно пошел какой-то пожилой господин.
Великий князь и Заикин подошли к общей группе, и, улучив момент, Заикин шепотом спросил у Пильского:
— А где ее антрепренер?
— А вот он. — Пильский показал на пожилого господина. Потом посмотрел на удивленного Заикина и добавил: — С Леже она разошлась окончательно перед самым отъездом в Россию... Она тебя очень ждет.
Садился аэроплан Клотильды де ля Рош. Вот он почти коснулся колесами земли...
...как в эту секунду из мотора полыхнули языки пламени. Аэроплан ударился колесами о землю, подскочил, снова ударился и рухнул, объятый огнем.
— Клава!!! — в ужасе закричал Заикин и бросился к горящему аэроплану.
— Осторожней! Сейчас бензин взорвется!.. — крикнул кто-то.
Но Заикин мчался через все поле, на ходу сбрасывая с себя сюртук. Со всех сторон Коломяжского аэродрома к посадочной полосе бежали люди. Заикин обогнал всех и первым подбежал к искалеченному горящему аэроплану.
Клотильда де ля Рош без сознания лежала под исковерканной конструкцией.
— Клава... Клавочка! — бормотал Заикин и расшвыривал тяжеленные огненные обломки в разные стороны.
Он схватил огромный остов фюзеляжа и с диким напряжением оторвал его от земли.
— Помогите, кто там есть!.. — закричал он, подставляя плечо под полыхающие шпангоуты.
И в эту же секунду к нему подскочили маленький, тщедушный Петр Пильский и великий князь Александр Михайлович.
Они перехватили у Заикина фюзеляж «Фармана».
— Держи! — крикнул Заикин и, нагнувшись, поднял окровавленную Клотильду на руки.
— Немедленно в мой автомобиль! — крикнул великий князь.
Несколько офицеров бросились на помощь великому князю и Петру Осиповичу Пильскому.
— Бегите за ним! — крикнул подполковник Ульянин Пильскому.
И Пильский побежал за Иваном Заикиным. Обожженный, с кровоточащими руками, в сгоревшей рубашке, Иван Заикин почти бежал с Клотильдой де ля Рош на руках.
За ним семенил Петр Осипович.
— К автомобилю, Ванечка... К автомобилю... — бормотал он.
Но Заикин ничего не слышал. Он смотрел в залитое кровью лицо умирающей любимой женщины и говорил ей на бегу!
— Клавочка... Родненькая ты моя! Это я во всем виноват, скотина я неграмотная. Не смог я твоего нисьмишечки прочитать раньше, все стыдился попросить кого-нибудь...
Де ля Рош открыла глаза, увидела Ивана и слабо улыбнулась.
— Бог ты мой, хорошо-то как! — обрадовался Заикин, и слезы потекли у него по лицу. — Петенька, очнулась она, слава тебе, Господи!
Де ля Рош с трудом сказала несколько слов.
— Что? Что она сказала, Петенька? — на бегу спросил Заикин у Пильского.
— Мне кажется, что я всю жизнь любила тебя, — перевел задыхающийся Пильский.
— И я тебя, солнышко ты мое, бесстрашная ты моя птичка... — сказал Заикин и беспомощно посмотрел на Пильского. |