— Трудовые отношения — это еще одна тема, от которой мы должны держаться подальше. Однако, дорогая Роза, я рад, что вы стараетесь перезвенеть этих грязных мошенников из "Чистого Хлеба". — Переведя взгляд снова на Оловянного Философа, он нахмурился: — Я просто беленею, старик, когда слышу их другой, дискриминационный девиз: "Не тронутый клешнями роботов". И это оттого, видите ли, что они используют на своих фабриках нескольких мерзких андроидов!

Оловянный Философ поднял одно из своих приспособлений с блестящими когтями.

— Спасибо, Ф. Т. Но в продолжение моего исторического экскурса я хочу сказать, что следующим великим шагом в пекарном искусстве стала замена очищенного углекислого газа, получаемого при сжигании каменного угля, на газ, выделяемый дрожжевыми организмами, живущими в тесте, которые затем гибнут при выпечке, а их трупики остаются там, где и были. Но даже очищенный, этот газ отталкивает, ведь как бы там ни было, это продукт обмена веществ, всегда ассоциирующийся со столь неприятными для щепетильных людей жизненными процессами.

В этом месте машина вздрогнула, издав деликатное позвякивание.

— Следовательно, мы, "Пышная Буханка", делаем сегодня, возможно, последний шаг к совершенной чистоте: мы аэрируем наши буханки благородным гелием — элементом, который остается девственно нетронутым перед лицом всех химических искусителей и чьи стройные молекулы в одиннадцать раз легче тучных молекул двуокиси углерода, — да, благородный, не поддающийся скверне гелий, который, даже представляя собой в какой-то степени продукт сгорания, все же является золой радиоактивного сгорания, завершившегося или же начавшегося на Солнце за 150 миллионов километров от нашей планеты. Так давайте же прокричим "ура" буханке на гелии!

С тем же выражением лица Финеас Т. Грайс трижды торжественно постучал ладонью по столу, тогда как остальные просто учтиво склонили головы.

— Спасибо, О. Ф., - сказал затем Ф. Т. — А сейчас поговорим о Моменте Истины. Мисс Уинтерли, как идет продажа буханок на гелии?

Деловая девушка водрузила наушники и что-то зашептала в прикрепленный к лацкану микрофон. Ее напряженный взгляд становился все более и более отрешенным по мере того как она мысленно переводила суетливую трескотню в связное сообщение. Внезапно вертикальная борозда перерезала ее необыкновенно гладкое чело.

— Этого не может быть, господин Грайс! — в ужасе выдохнула она. — "Чистый Хлеб" превосходит по продажам "Пышную Буханку" в неисчислимое количество раз. За все утро до настоящего момента ни в одну торговую точку не поступило ни одной пышной буханки! Жалобы о непоставке сыпятся и из шагающих лавок, и из стационарных магазинов.

— Господин Снедден! — рявкнул Грайс. — Что привело к такой задержке?

Роджер выглядел совершенно растерянным.

— Даже представить себе ничего не могу, сэр. Разве что это всего лишь предположение — разве что какая-нибудь непредвиденная заминка с новой оберткой — металлической фольгой?

— Металлическая фольга? Это ваша идея?

— Да, сэр. Расчеты, сделанные в последнюю минуту, показали, что новая буханка, возможно, будет настолько легкой, что во время складирования ее может относить ветром. Сквозняки в магазинах могли бы опрокинуть товарные пирамиды. Обертка из металлической фольги своим дополнительным весом решила бы эту проблему.

— И вы отдали такое распоряжение, не проконсультировавшись с Советом?

— Да, сэр. Для этого почти не оставалось времени, и…

— Ну вы и болван! Я обратил внимание на это распоряжение о металлической фольге, но решил, что это ошибка помощника секретаря и вчера вечером отменил его!

Роджер Снедден побледнел.