- Да, друг мой. Даже его.

- Гм, - задумался Тирриниэль. - А не боишься, что поранят? Звери все-таки...

- Нет, - Белка улыбнулась шире. - Волки, как ты знаешь, живут по законам стаи. А здешние - еще и по законам Проклятого Леса. То есть, они никогда и ни при каких условиях не поднимут руку... э-э, то есть, лапу... на самку. Тем более такую, как я. У них это в крови - охранять стаю и детенышей.

- А они считают тебя своей стаей?

- Где-то. В чем-то.

- Бел... - вдруг нахмурился Тиль, чувствуя некую недоговоренность, но она вдруг остановила его жестом.

- Подожди, потом сам поймешь. Когда придет время, я все тебе покажу. Сейчас для этого просто не время и не место. Хорошо?

Владыка Л'аэртэ неохотно кивнул, и Белка облегченно вздохнула. А потом заслышала тихий шум в кустах и насмешливо бросила:

- Шир, ты чего там застрял? Решил, что я не услышу твоих шагов?

Братья изумленно повернули головы, но из темноты и в самом деле донеслось смущенное покашливание.

- Да знаешь... я тут одного нашего знакомого встретил. И он лежит неподалеку в крайне неприглядном виде.

- И застрял там только ради дохлого вампира? - делано удивилась Гончая.

- Ну, и поэтому тоже, - задумчиво отозвался невидимый Шир. - Забавно у него разодрана шея... будто зверь вцепился. А грудь-то - ужас какой: зубищи-то, зубищи у того зверя. Прямо кинжалы, а не зубы. И лапы, и когти... здоровущий же должен быть... жаль, я не видел со стороны... у-ух, как Одера славно разорвало! От горла до самого...

- Ну, хватит, - не выдержала Гончая. - Лучше выкинь его куда-нибудь, чтобы не портил воздух, и будь так добр - избавь меня от подробностей.

Из кустов донесся тихий смешок, а потом - шорох оттаскиваемой в сторону падали: кажется, Шир не видел ничего зазорного в том, чтобы выполнять работу могильщика. Нет, закапывать по всем правилам вампира он, конечно же, не станет. Но то, что даже не возразил, уже любопытно. Возиться со смердящим трупом четырехсотлетнего кровососа - занятие не из благородных. Работа, прямо скажем, не для вернувшегося с охоты воина. Но он без возражений за нее взялся и даже посмеивается над какой-то славной шуткой.

- Ты, наверное, плохо разглядела того зверя, Бел. Согласись, он был красивый?

- Здоровый он был! - фыркнула Гончая, не оборачиваясь. - И зубастый! А еще - мохнатый, как мой любимый ковер!

- Этот тот, который красный? - отчего-то оживился невидимый Охотник. - С цветочками?

- Зеленый! В крапинку!

- Бел, ты становишься редкостной врединой, когда раздражаешься, - с понимающей улыбкой заметил Шир, неожиданно появляясь на поляне. Довольный сверх всякой меры и с широкой усмешкой на суровом лице.

Она снова фыркнула.

- А ты - слишком благодушным, когда не получаешь по холке.

- Ну и что? Разве это плохо?

- Нет. Это ненормально.

- Эх, Бел, - притворно вздохнул Охотник, звучно отряхивая ладони и присаживаясь возле Ясеня. - Скорее бы уж Хозяин вернулся: без него ты такая колючая... вот если бы он был здесь, то сразу бы признал, что зверушка была милая и чудесная. А еще - на редкость сильная, красивая и вообще...

Тирриниэль чуть не закашлялся, вспомнив монстра, который в холке легко достал бы ему до подбородка, а в положении сидя на него можно было смотреть глаза в глаза, не нагибаясь. Здоровущая, просто чудовищно огромная тварь! Волчище, а не волк! Настоящий ужас этих земель... после хмеры, конечно!

Белка, обернувшись, пару мгновений изучала подозрительно веселое лицо друга, после чего вздохнула, не найдя там ни капли раскаяния, и едва слышно пробурчала:

- Хвастун.

А потом завернулась в плащ, забралась между корней Ясеня и, не обращая внимания на непонимающие лица спутников, быстро уснула.

Глава 8

К следующему полудню они вышли к большому озеру, которое Белка назвала Мутным, а чем-то недовольный Шир - Вонючим.