— Значит, вам нравится мой Октавио?

— Очень.

— И вы согласны со мной, что он сделает ее счастливой!

— Конечно, если это только от него будет зависеть. Кстати, эта новая экспедиция, ради которой вы нас завтра оставляете, очень серьезна?

— Да, мой друг; мы идем атаковать один английский отряд, который намерен соединиться с другим отрядом, идущим из Кинсбору, в английской Колумбии.

— Что вы мне говорите, мой друг?

— Правду.

— Я это знаю, но отчего вы мешаетесь в это дело, вы, человек такой опытный и дальновидный?

— Вот вследствие того, что я такой человек, как вы говорите, я и мешаюсь в это дело.

— Ровно ничего не понимаю.

— Быть может; но вы меня поймете.

— Ничего не желал бы лучше.

— Вы знаете, что Канада уступлена Англии французами?

— Да, об этой сдаче я часто слышал рассказы моих охотников, которые чрезвычайно враждебно относятся к англичанам.

— Ну вот, следствием смешения двух рас, белых и красных, были Сожженные леса.

— Жестокие люди.

— Не правда ли? В продолжение ста лет эти Сожженные леса чрезвычайно размножились, но остались почти такими же, как были и прежде, то есть полуцивилизованными, неустрашимыми охотниками, превосходными трапперами, обожавшими только свободу и сохранившими непримиримую ненависть к англичанам. Они основали несколько деревень, которые со временем превратились в города. Тогда англичанам вздумалось присоединить это народонаселение к своим владениям. Конечно, Сожженные леса начали сопротивляться, и завязалась страшная война, которая продолжалась около десяти лет и окончилась победой на стороне англичан. Теперь численное превосходство и многие другие благоприятные условия на нашей стороне; торжество же Сожженных лесов сохранит и упрочит за нами последнюю границу наших территорий охоты.

— Понимаю; но уверены ли вы в победе?

— Твердо уверен, потому что на то воля Провидения, противодействовать которой человек не в силах. Европейцы сделали свое дело в Америке и должны в недалеком будущем исчезнуть; дни существования европейских колоний в Америке сочтены; в народонаселении Канады нет ни малейшего сочувствия к Англии, которая сделала ей гораздо более вреда, чем пользы. Не более как лет через двадцать Канада составит с этой местностью одну независимую республику или же присоединится к Соединенным Штатам; это ничего более, как вопрос времени. Первый удар молота уже нанесен английскому могуществу Сожженными лесами, или союзниками Красной реки, как они себя называют; англичане разбиты своими врагами, которые теперь ничего не боятся, потому что первый успех ободрил их и вдохнул в них непреоборимое мужество, и они добьются своей единственной, заветной мечты: быть свободными.

— И вы думаете, что эта битва будет серьезная?

— Очень серьезная, мой друг.

— Вы возьмете с собой дона Луиса?

— Конечно, дон Луис никогда не простит мне, если я не возьму его с собой.

— Вы правы, но скажите пожалуйста…

— Что такое?

— В Новом Орлеане я отдал вам на сохранение одно письмо…

— От моего молочного брата?

— Да. Оно теперь при вас?

— Я никогда не оставляю его, мой друг.

— Вы помните наше условие?

— Да, конечно, у нас было условие, чтобы возвратить вам его, когда мы встретимся в пустыне.

— Совершенно справедливо.

— Вы хотите, чтобы я вам отдал его?

— Да.

— Правда, неизвестно, что может случиться.

— О, что вы говорите, мой друг! — быстро воскликнул дон Грегорио.