– А вы довели до сведения своих горячих почитателей, что вам заплатят за работу, капитан? Вы им сказали, что вернулись только ради денег? А отец об этом знает?

На его лице отразилось подобие улыбки. Но эти слова сильно задели его. Конечно, она имела право злиться, чувствовать себя уязвленной от того, что люди так искренне выказывали ему преданность и любовь, но она ничего не знала о его истинных мотивах, а он не собирался откровенничать.

– Будет лучше, Мег, если вы сами выясните у генерала все, что вас интересует. Я поклялся молчать.

– О да. Я так и сделаю, – сказала она ледяным тоном.

Мег опять поднялась на самый верхний этаж, чтобы скрыться в своем убежище. У нее было много дел, ведь именно она ведала всеми хозяйственными вопросами имения и делала это педантично и тщательно, сохраняя идеальный порядок в записях, счетах и амбарных книгах. Весь остаток дня Мег работала, не поднимая головы. Время от времени через открытое окно доносились окрики и команды, но она старалась не обращать на них внимания. Лишь один раз Мег встала, чтобы посмотреть в окно, и увидела Грегора, который снял всю верхнюю одежду и остался в одном килте, болтавшемся на бедрах. Большинство мужчин последовали его примеру: утомленные, они блестели от пота и тяжело дышали. Но ее взгляд был прикован к Грегору. Она не раз сердито твердила себе, что он всего лишь обычный мужчина, не имеющий ничего общего с идеалом ее девичьих грез. Этот человек был совершенно чужим. Так почему же ее так влечет к нему? Почему так страстно хочет она гладить эту блестящую кожу и заглядывать в странные кошачьи глаза, как юная девочка, томящаяся от первой любви? Она же прекрасно понимает, что у мужчин на уме. Охотясь за наследством, они равнодушны к личности женщины, не говоря уже о лице и фигуре. И ее это раньше никогда не задевало… Там, за окном, Грегор остановил на бегу юношу, который чуть не попал под меч своего товарища. Он перебросил мальчишку через бедро и, держа в таком положении, отчитывал за неосторожное поведение.

Он был все-таки очень странным человеком, этот Грант… У Мег вдруг сильно закружилась голова, и ей пришлось сесть. Она знала, чего ей хочется на самом деле, но боялась признаться себе в этом. Если бы только они с Грегором Грантом могли быть вместе, она родила бы от него ребенка, который бы рос и носился по просторам Глен-Дуи, как это делал когда-то Грегор. И этот ребенок был бы самым любимым и никогда не познал бы горькой доли изгнанника. И… они бы жили здесь все вместе долго и счастливо до самой смерти.

Глухой стон вырвался из ее груди, и Мег уронила голову на свои записи, на невысохшие чернила, которые испачкали се нежную щеку. Наверное, она сходит с ума. Грегору Гранту она не нужна – этот гордый и независимый человек никогда не согласится жениться на ней ради Глен-Дуи.

Глава 14

Элисон Форбс накрыла ужин в столовой наверху. Идеально гладкая поверхность массивного прямоугольного стола, отполированная до блеска за многие годы, сияла и переливалась. Стол был сервирован оловянной посудой и серебром; здесь были даже стеклянные бокалы, которые нечасто увидишь в Шотландии. Пламя свечей в канделябрах трепетало в потоке свежего воздуха, который вливался в открытые окна, принося с собой приглушенный шум воды из долины, где протекала небольшая речка, и шорох листьев, шепчущихся о чем-то в тисовой аллее. Мерцающий свет придавал портретам, которыми были увешаны стены, мрачный и несколько зловещий вид; якобиты Гранты мирно соседствовали с Макинтошами, как будто между ними никогда не существовало непримиримой вражды.

Когда Мег вошла в комнату, от нее не ускользнул этот иронический диссонанс, как и возникшая неловкость ситуации. Грегор Грант пришел первым и теперь стоял, ожидая ее появления, с бокалом кларета в руке. Он посмотрел на Мег, но его лицо оставалось бесстрастным; одежда, далеко не новая, но сидевшая безукоризненно, не могла скрыть его благородного происхождения.