Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза. 

- Знаю? Как, черт побери, я могла знать что-нибудь подобное? - она придвинулась поближе к Айс, словно впервые видя ее на самом деле. - Хотя я должна была догадаться. У них есть несколько поразительных общих черт. 

Прежде чем я смогла ответить, ария закончилась, и одна из общих черт - из тех, о которых Айс мне рассказывала - стала заметной, когда моя возлюбленная открыла глаза. Ее выражение было ошеломленным, словно она пропустила сильный удар и только-только начала приходить в себя. Ее рука с неповторимой грацией протянулась к аудиосистеме, убирая головку прежде, чем началась следующая песня. 

Затем ее лицо прояснилось, и взгляд впился в меня. 

Лишенная возможности сопротивляться беззвучной команде, я обнаружила, что поднимаюсь на ноги, не в силах отвести глаза, захваченная ее невероятным магнетизмом. 

Через долгое-долгое время, длившееся, кажется, целую вечность, в которую галактики рождались, жили и умирали в сверкающих вспышках света, я почувствовала так же ясно, как и увидела, как она шагнула ко мне, и увидела так же ясно, как и почувствовала, как ее тело почти рухнуло на меня, дрожа от пят и до макушки. Ее лицо, зардевшееся и горячее, прижалось к изгибу моей шеи, и я ощутила, как слезы обожгли кожу. 

- Спасибо, - прошептала она раз, потом еще раз и еще, пока это не превратилось в мантру, молитву, благословение. 

Продолжая прижимать ее к себе, я протянула руку, чтобы погладить ее волосы и спину, ощущая благоговейный трепет перед даром, который Айс вручала мне в тот момент - уникальный момент, когда все преграды рухнули и только одна вещь осталась незыблемой. 

Ее душа. 

Только звук шагов Корины, решившей дать нам побыть наедине, вернул нас с небес на землю. Айс отстранилась, но вместо того, чтобы скрывать свои слезы, она, похоже, ими гордилась: голова высоко поднята, взгляд непреклонен. 

- Все нормально, Корина, - сказала она все еще хрипло. - Ты можешь остаться. 

Слегка улыбаясь неуверенности Корины, шагнувшей вперед, она раскрыла руки и приняла нашего друга в свои объятия, осторожно прижимая ее и целуя в щеку. 

Когда нежные объятия разомкнулись, Айс снова повернулась ко мне. 

- Как? - просто спросила она. 

Я улыбнулась. 

- Благодари Попа за доставку. Я дала ему задание, и уж он с ним побегал. 

Она сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула. 

- Обязательно, - затем она покачала головой в изумлении. - Я не слышала этот голос последние пятнадцать лет. Даже не осознавала, насколько скучала по нему. До сих пор, - ее взгляд был ошеломляюще нежным, и я изо всех сил старалась не заплакать. 

Затем меня поразила внезапная мысль, и я всхлипнула: 

- По... последние два трека на второй стороне из Вертнера? 

Она понимающе кивнула. 

- Я, пожалуй, не буду их сразу слушать. 

Я сразу же поняла, что она имела в виду, и что мне не удастся послушать эти песни еще очень и очень долго, если вообще когда-нибудь удастся. Айс нужно побыть одной, чтобы справиться с чувствами, пробужденными музыкой, и это уединение я ей с радостью предоставлю. Улыбаясь, я кивнула. 

- Спасибо, - снова сказала она с нежностью в голосе. 

- Пожалуйста, - и затем я намеренно повторила ее слова. - Я просто хотела вернуть тебе то, что у тебя отняли, - и пусть следующие слова не прозвучали на самом деле, но все же были отчетливо слышны для нас: звук голоса твоей матери. 

Это Рождество я запомню навсегда.

ШЕСТАЯ ЧАСТЬ

Зима ещё хваталась за своё сладкое время, отходя постепенно в сторону и уступая своё место весне, и, наконец, ушла, по-видимому, прежде, чем я поняла, что прошёл уже целый год с тех пор, как мы ступили на Канадскую землю 

Так много всего случилось в моей жизни за это время.