Восемь щупалец толщиной с большой палец руки, шевелились от каждой мысли. Контролировать их движения оказалось не слишком сложно, как когда-то с хвостом, который отпал при смене морфизма. Другое дело, что стоило попытаться сознательно совершить ими действие, как я начинал отчаянно мазать, и три глаза не слишком помогали в координации.

— Ничего, вы привыкните. — Усмехнулась Эва, когда я очередным не ловким движением сбил подсвечник на пол. — Мне тоже управление крыльями далось не с первого раза, а уж взлететь и вовсе удалось только через полгода.

— Нет у меня столько времени. — Буркнул я, пытаясь обхватить ножку подсвечника щупальцем. Каждый раз промахиваясь на несколько сантиметров, я был просто в бешенстве. Ну вот же она цель! Прямо под моим носом! Не выдержав, я придал плети слишком много ускорения, и черная гибкая субстанция, пронизанная белыми нитями, с треском пробила толстую доску. — Твою мать, больно! Будто по спине дубиной врезали.

— Тут нужно постепенно со всем разбираться. — Успокаивая, сказала драконидка. — И в первую очередь определиться с чувствами. Нервы практически не прорастают в новых органах. Мы вам поможем, главное не дергайтесь. Сядьте, успокойтесь и закройте глаза. А мы будем по очереди дотрагиваться до каждого… щупальца. Простите, но на крылья это не особенно тянет.

— Какие уж есть. — Со вздохом сказал я, выполняя рекомендации Эвы. — Давайте сосредоточимся просто на управлении. Мне сражаться через пару дней, самое долгое. Скорее, завтра к вечеру или послезавтра к утру.

— За такой срок освоить их не получится. — Серьезно заявила драконидка. — Но давайте не отчаиваться. Вот так, чувствуете? — она дотронулась ногтем до кончика одного из перьев, и по спине прошла дрожь. Тело приняло новые органы не без проблем, из полусотни сотворенных из черной эссенции щупалец присоединились только восемь. Четыре по обе стороны позвоночника, от шеи и до нижнего позвонка грудного отдела.

— Чувствую. Правый третий. Нет, второй, если считать сверху. — Поморщившись, сказал я, пытаясь сосредоточиться на ощущениях.

— Расслабьтесь, тут нужно не думать и просчитывать, а чувствовать. — С ноткой превосходства в голосе сказала девушка. — И кстати, это был третий. Нет, так дело не пойдет, сидя, вы слишком напряжены, будто пружина. Вот подушка, ложитесь спиной кверху и попробуйте полностью очистить разум, вообще не думать о происходящем.

Сказать было куда легче, чем сделать. Со времени предательства Лисандры и попадания в каменную кишку я ни секунды не расслаблялся по-настоящему, даже во сне держа меч под рукой, а заклятья наготове. Моя жизнь за последний год не располагала к вальяжному поведению, убить мог кто угодно, опасность скрывалась за каждым углом. Даже лежа на животе и чувствуя, как Малуша пытается размять мои стальные мускулы, я не мог полностью отстраниться.

— Дорогой. — С нажимом сказала Джи. — Понимаю, что время не слишком подходящее, но тебе необходимо научиться расслабляться. Война продлиться еще десятки лет, и такими темпами, если ты не научишься расслабляться — перегоришь или окончательно зачерствеешь. Но уже не только по отношению к противникам, но и союзникам. А может и нам.

— Не выдумывай. Я прекрасно осознаю разницу в необходимых потерях и обязательной гибелью каждого врага. Подчинение или смерть.

— Это совсем не обязательно. — Со вздохом возразила Буланская. — Не каждого врага необходимо убивать, не всех можно подчинить.