|
Рост у Бреннена был пять футов десять дюймов, весил он сто девяносто фунтов, был достаточно крепок и мускулист. Даже если учесть, что тощий Соммерсет имел преимущества, потому что действовал внезапно, у него все равно не хватило бы силы отрубить руку одним махом. Ну, допустим, ему повезло, и он с этим справился. Но как же он оттащил тело в спальню и взгромоздил на кровать? Нет, у него кишка тонка. Руки, конечно, сильные, – пробормотала она, вспомнив, как несколько раз он хватал ее за плечо так, что оставались синяки. – Но вообще-то он не привык носить ничего тяжелее подноса.
Ева вздохнула. – Кроме того, если бы у него хватило ума играть с нами в электронные прятки и подменять диски в видеокамерах, он бы не забыл стереть запись того, как он сам входит в здание, где собирается совершить убийство. – Об этом я не подумала, – призналась Пибоди. – Кто-то его подставил, – задумчиво произнесла Ева. – И подставил для того, чтобы добраться до Рорка… – Зачем? Ева несколько секунд смотрела Пибоди прямо в глаза. – А эту тему давайте оставим. – Даллас, зашоренная лошадь принесет меньше пользы. – Понимаю. Но эту тему мы все-таки оставим.
– Полностью за. – Не дуйтесь, Пибоди, – сказала Ева, садясь за руль. – Вам это не идет. Доехали они молча, припарковали машину и, не торопясь, пошли по дорожке к уже обнажившимся деревьям. Ветер был довольно противный, и Ева, бредя по опавшей листве, застегнула куртку. У первой же тележки она взяла себе хот-дог, а Пибоди остановила выбор на полезном и питательном фруктовом кебабе. – В вас проснулся фри-эйджер? – спросила Ева. – Для меня еда не является культом, – фыркнула Пибоди, впиваясь зубами в ананасовую пирамидку. – Но тело мое – храм! Ева улыбнулась. Кажется, она будет прощена. – Вы напрасно на меня рассердились, Пибоди. Видите ли, я получила некую информацию, которую, будучи офицером полиции, обязана сообщить своему непосредственному начальству. Но делать этого я не собираюсь. Пибоди сосредоточенно посмотрела на кусочек персика. – Имеет ли эта информация отношение к расследуемому делу? – Имеет. Если я расскажу о ней вам, вы также будете обязаны сообщить все начальству. В противном случае вы рискуете своей карьерой и, возможно, свободой… – Ева остановилась и искоса взглянула на нее. – Вы хороший полицейский, Пибоди. Возможно, скоро вы сможете получить значок детектива. Понимаю, как это для вас важно. Я хорошо помню, что для меня самой это значило. Она посмотрела на лужайку, где две нянюшки следили за своими возящимися в траве подопечными. Какой-то человек в спортивном костюме бежал по дорожке, над головой кружил вертолет из службы безопасности парка. – Эта информация имеет косвенное отношение ко мне, поэтому я свой выбор сделала. К вам она отношения не имеет. – Прошу прощения, лейтенант. Если вы мне не доверяете… – Здесь речь идет не о доверии, Пибоди. Речь о законе, о долге. – Тяжело вздохнув, она опустилась на скамейку. – Все так запутано… – Если вы поделитесь этой информацией со мной, это поможет расследованию убийства Бреннена и Конроя? – Думаю, да. – Вы хотите, чтобы я дала слово, что эта информация останется между нами? – Мне придется об этом просить, Пибоди. С большим сожалением я вынуждена просить вас обещать нарушить свой долг. |
