На телефон приходит сообщение от Павла:

«Хочешь увидеть сына — приезжай к Беркутовым ровно в шесть. Не раньше, не позже».

В первые секунды текст приводит Свиридова в ступор, а затем он кричит:

— Вот так скромный, твою мать! Ах ты, гаденыш! — Анатолий сжимает смартфон до громкого треска. — На кого руку поднял! На моего сына?! Да я же тебя урою!

Пытается дозвониться до Павла. Не берут. Гудки быстрые, словно телефон выключен.

— Вашу мать, тварюги!

Он отбрасывает мобильник на стол и набирает по домашнему главу СБ:

— Степаныч, готовь ребят. Боевой кортеж, семь полных машин. Час на сборы. Едем к Беркутовым. Твари похитили Пашу.

— Вас понял, Анатолий Игоревич, — коротко отвечает безопасник, будто бы не удивившись. Такой уж у него характер. Тертый калач.

Свиридов барабанит пальцами по столу, пытаясь успокоиться. Что вообще происходит? У гаденыша нет резона бросаться на Павла, двести тысяч Беркутовы еще утром получили и должны быть довольны, нищеброды. Значит, Павел сам его спровоцировал, сам нарвался, болван. Ох, Паша, дурачье, когда научишься головой думать? Что у меня за дебил-наследник?

Хотя стоп… да, это можно хитро использовать. Гаденыш похитил наследника рода, а, значит, род имеет право напасть без разрешения князя Тверского. Анатолий чувствует, как губы растягиваются в оскале. Решено, Беркутовым конец. Надо только замять тот факт, что Паша первый напал на щенка. Но если Анатолий уничтожит всех Беркутовых, вместе с их слугами, то и рассказать будет некому. А то, что Павел был похищен, легко можно будет подтвердить перед князем. Геолокация на смартфоне, «смс» с него же.

Анатолий снова снимает трубку с домашнего телефона:

— Степаныч, набери-ка десять машин. Патронов побольше возьмите.

— Возьмем, Анатолий Игоревич. Нам только что пришло сообщение из полиции. Машина наследника сожжена, водитель лежит в «бессознанке» в больнице, самого Павла Анатольевича нет нигде.

Свиридов бьет кулаком по столу.

— Есть. У Беркутовых.

Через час не менее тридцати бойцов рода Свиридовых выезжают вызволять наследника главы. В одном из вместительных внедорожников сидит Анатолий.

«Доигрался, щенок», — Свиридов довольно оглядывает свою мини-армию.

До усадьбы нищебродов они доскакивают чуть больше, чем за полчаса. Авангардный броневик, оглушительно газанув, сшибает автоматические ворота. Девять джипов влетают следом и берут в кольцо господский дом с постройками. Бронированные покрышки сминают клумбы сада. Наружу высыпает пехота с автоматами, в новейшей экипировке. Тактические бронешлемы, кевларовые жилеты, винтовки с тепловизионной системой прицеливания.

Анатолий, тоже в бронежилете и ментальном доспехе, идет к собравшимся на крыльце домочадцам. Сгустившиеся вечерние сумерки не дают разглядеть лица. Ничего, сейчас он подойдет поближе и вдоволь насладится испуганными глазами щенка, прежде чем Степаныч пустит пулю ему в лоб…

— Ана-то-лий! — гремит знакомый голос. — Что это за беспредел?!

Свиридов застывает.

— Ю-юрий Иванович? Что вы здесь делаете?

— Ужинал у Елизаветы Юрьевны, — земский исправник спускается по ступенькам, за ним стучит тростью белобрысый щенок. Елизавета Беркутова остается на крыльце. — Пока ты не вломился как террорист. Как ты объяснишь свое поведение? Неужели ты решил напасть на Беркутовых? Или, может быть, даже на меня?

По всему двору резко врубаются фонари.