— А, понятно, — сразу успокаиваюсь. Подумаешь, ресторан разгромили. С этими дворянами всегда так — то один, то другой нападет. Если нервничать из-за каждого, инфаркт выстрелит. — Что сожгли-то?

— Всё, Сеня, всё!

— Кухонное оборудование?

— Нет, его успели спасти. Только вытяжка испортилась из-за клубов гари.

— Ага, а коммуникации водоснабжения и водоотведения?

— В кухне водопровод цел, а вот в туалете полопались трубы.

— Ну это не страшно. Водопровод-то центральный, поменять подвод недолго, — успокаиваю. — А что с персоналом?

Может, для мамы ресторан — это в первую очередь работники, и они все истлели в красном пламени.

— Живы-целы, только одна официантка надышалась дыма, но ее откачали в больнице.

— Ну сама видишь, уже далеко не всё, — поглаживаю маму по плечу. — Как я понял, сгорели только клиентские залы. Требуется ремонт в течение месяца, и будет ресторан как новенький.

— Ты не понимаешь, Сеня! — снова плачется Елизавета. — Нет у нас месяца! Недели даже нет! К нам кулинарный критик на днях приедет! И куда я его приведу?! На пепелище разве только… Его Сиятельство Дюран разгромит нас в статье и больше не явится.

О как серьезно, оказывается. Похоже, диверсия неспроста произошла перед самым приездом кулинарного критика. Неужели конкуренты? Очень странно, будь мы в Твери, еще бы поверил, но в Москве клиентов на все харчевни хватает. Хотя, завистники везде есть.

— Да, камера банкомата напротив ресторана! — орет в трубку Серафим. — Всему учить надо, бестолковые. Поговори, Иван, с управляющим банковского офиса, чтоб дал запись. Посвети именем Беркутовых… а лучше даже Волконских, мы в его Доме как-никак, разрешаю. Жду отчета через полчаса.

Работает мой сивоусый начальник. Повезло всё же мне с ним — почти дед, зато какой опыт. Что ж, вредителям точно не жить. Но сперва успокою маму. Для этого говорю всего лишь три слова:

— Я разберусь, мама, — и выпускаю облачко умиротворенной энергии. Мягкой и и светлой, как лучи зари.

Спина Елизаветы вытягивается, появляется осанка царицы. Мама глубже вдыхает острый предосенний воздух. Успокаивающие магнетические волны придают женщине уверенности.

— Спасибо, сынок, — улыбается она радостно.

Но рестораном займемся ближе к утру. Сейчас только оценим ущерб, а как его исправить решу завтра. Как раз к этому времени Серафим найдет виноватых и мы пойдем карать.

— Точно? «Донские»? ОПГ что ли? Ага, молодчина, — безопасник оборачивается ко мне. — Господин, мы нашли их.

Метеор Серафим. Значит, бурная ночка начнется уже скоро.

* * *

— Лебедь, это Феникс. Сам дом не крушите. По возможности, бахайте только светошумовые гранаты. Прием.

— Лебедь — Фениксу. Понял. Только светошумовые. Прием.

— Ага, конец связи.

Поправив небольшой тубус за спиной, я разглядываю в бинокль базу «донских» — заброшенный биокомбинат. Одноэтажная серая коробка, ничего особенного. Но расположение удобное. Лес, звезды, тишина. Разве что, из соснового бора за спиной заливается звонкой трелью соловей. Атмосферненько.

Рядом топчется Тимофей с группой «Бэ».

— Сеня…Феникс, что-то ты опять задумал, — бурчит воспитатель. — Давай, расскажи-ка мне свой новый секрет.

— Зачем? Предыдущий ты уже разболтал? — усмехаюсь.

Он фыркает.

— Вот откуда у тебя такая уверенность, что без осколочных выйдет бескровная победа? Прем, как индийский слон на танк. Вообще подумал с какими потерями обойдется твое «не крушите»?

Ох, опять включил гнома Ворчуна из Белоснежки….