-  Вперед! - завопил Кэрис, наклоняясь к гриве лошади, - над его головой просвистел булыжник. Множество людей, собравшихся у Оливковых ворот, пытались выйти из Арра, но натыкались на непреодолимую стену заграждений, за которыми стояли хмурые панцирники и лучники. Рогатки растащили лишь на несколько мгновений, пропуская всадников и колесницу. - За мной!

    В стычки не вступать!

    Двое парней, перепрыгнув через рогатки, бросились к закрывающимся воротам. Они рассчитывали, что в суматохе стражники ослабят бдительность, но ошиблись. Первого убил лучник, всадивший стрелу в глазницу, второго отогнала мечами разозленная и нервничающая стража. Далеко не все в войске понимали, что происходит и с чего вдруг Божественному понадобилось вводить в столице осадное положение.

    Кэрису и его отряду сопутствовала удача. Толпы возбужденных горожан бросались на каждого, кто хоть немного походил на воина, ибо толпа единодушно обвинила армию в чинимых ей утеснениях. Почему нельзя выходить из Арра? Большинство жителей столицы никогда не покидали город и не испытывали в том нужды, но сейчас они вдруг почувствовали, что их свободу ущемили диким распоряжением Тиргила. Свободный гражданин Аррантиады имеет право идти туда, куда ему вздумается, и запретить ему это - значит нанести тягчайшую обиду, за которую кто-то должен поплатиться.

    Кэрис провел отряд самой короткой дорогой, от ворот к подножию Холма Эпитиаров. Фарр, у которого недавнее посещение Арра не вызывало добрых воспоминаний, только морщился при воплях толпы и крепче сжимал рукоять ножа. Больше всего он боялся, что толпа бросится на них и разорвет на куски. Однако он зря беспокоился: народный гнев еще не достиг своего пика, когда озверевшая толпа начинает избивать кого ни попадя.

    На Холме Эпитиаров было куда спокойнее. Кварталы знати охраняли разъезды тяжеловооруженных кавалеристов. Они не останавливали и не окликали редких прохожих, но, заметив непорядок, немедленно пускали в ход копья. Приказ Тиргила гласил, что любой мародер или бунтовщик должен быть убит на месте.

    -  Кэрис, следующий поворот направо! - крикнула Лоллия. - Как выглядит дом, ты помнишь.

    Кэрис помнил. Он спешился у мраморного портала, ведущего в глубины огромного здания, принадлежащего госпоже Ректине, заглянул внутрь и, вернувшись, приказал телохранителям царицы:

    -  Лошадей и колесницу - во двор. Лоллия, Фарр, быстро в дом. - Вельх сорвал с седла свой чудесный мешок, сунул туда руку и, вытащив тяжелый кошель, вручил его десятнику сопровождавших их от ворот конников: - Возьми для своих людей. Возвращайтесь и будьте поосторожнее.

    Десятник отсалютовал Кэрису, и отряд резво зарысил прочь.

    -  Ректина, дорогая! - радостно воскликнула Лоллия, едва хозяйка появилась во дворе. - Я так за тебя беспокоилась! Умоляю, накорми нас и распорядись, чтобы подогрели воду для купания. От меня смердит, как от навозной кучи!

    Глава пятая

    ОБИТАТЕЛИ РУДНЫ

    -  Значит, они настоящие упыри?

    -  Нет, хозяева Рудны не имеют никакого отношения к упырям из сказок! Это название не применимо к Рильгону и его семье. Они - каттаканы, - терпеливо объяснил Драйбен.

    -  Но кровь-то эти каттаканы пьют? - настаивал Рей.

    -  Они не пьют ее. Она им нужна совсем для иного…

    -  Если кровь нужна, стало быть, упыри! А уж для чего она им похмеляться или изжогу лечить, - не важно.

    -  Поверь, - мягко сказал Драйбен, прихлебывая душистый пенистый квас и расслабленно наблюдая за тем, как лучики солнца проникают в избу сквозь затянутые бычьим пузырем окна, - господин Рильгон - очень приличный человек.