Он не знает ответа. Есть множество рациональных объяснений, которые он мог бы дать, начиная с простой признательности за ее помощь в сражении и кончая сохранением ему жизни, когда была нейтрализована часть его способностей Джедая. Но любое из них — всего лишь рациональное объяснение. Ему точно известно только одно — он должен был это сделать.

Может быть, им руководила Сила. Может быть, это был просто последний вздох идеализма и наивности молодости.

На панели перед ним зажужжало переговорное устройство.

— Люк?

— Да, Хэн, в чем дело?

— Возвращайся на "Катану". Немедленно.

Люк посмотрел сквозь фонарь на темный корабль впереди, и по телу пробежала дрожь. Голос Хэна был таким, каким говорят, когда приходится идти через кладбище…

— В чем дело?

— Большая беда, — ответил тот. — Теперь я знаю, к чему стремится Империя. И это далеко не доброе стремление.

Люк судорожно сглотнул.

— Сейчас буду.

— Так, — сказал Траун, в его кроваво-красных глазах пылал холодный огонь, когда он оторвал взгляд от рапорта "Мстителя". — Спасибо за вашу настойчивость, благодаря задержке мы потеряли "Мародера". Уверен, это вас удовлетворило.

К'баот спокойно выдержал его взгляд.

— Не переваливайте некомпетентность ваших горе-вояк на меня, — сказал он не менее леденящим тоном, чем тон Трауна. — Но может быть, дело не в их некомпетентности, а в профессионализме Повстанцев. Возможно, вы уже были бы мертвецом, если б туда отправилась "Химера".

Лицо Трауна помрачнело. Пелеон осторожно приблизился на полшага к Великому Адмиралу, чтобы немного глубже войти в защитную сферу исаламири, клетки с которыми находились возле командирского кресла, и приготовился к вспышке адмиральского гнева. Но Траун предпочел взять себя в руки.

— Зачем вы здесь? — снова потребовал он ответа.

К'баот улыбнулся и не спеша отвернулся.

— Вы давали мне много обещаний с тех пор, как впервые прибыли на Вейленд, Адмирал Траун, — сказал он и сделал паузу, внимательно разглядывая одну из голографических скульптур, разбросанных по помещению. — Я здесь, чтобы получить уверенность в том, что эти обещания остаются в силе.

— И каким же образом вы намерены обрести эту уверенность?

— Внеся ясность в вопрос о том, что я слишком важная фигура, чтобы обо мне можно было — скажем, если это окажется удобным, — забыть, — ответил К'баот. — Поэтому настоящим я информирую вас о том, что возвращаюсь на Вейленд… и принимаю на себя командование реализацией вашей Тантисской программы.

Пелеон почувствовал, что ему сдавило горло.

— Тантисской программы? — спокойно переспросил Траун.

— Да, — сказал К'баот, снова улыбнувшись и сверкнув взглядом на Пелеона. — О, я о ней знаю, капитан, Несмотря на все ваши усилия утаить от меня правду.

— Мы хотели избавить вас от ненужного дискомфорта, — заверил его Траун. — Неприятных воспоминаний, например, которые эта программа могла возродить в вашем разуме.

К'баот изучающе поглядел на него.

— Может быть, и так, — признал он с едва заметной долей сарказма. — Если ваши мотивы были действительно таковы, благодарю вас. Но время таких вещей миновало. Мои могущество и способности возросли с момента отбытия из системы Вейленда, Адмирал Траун. Я больше не нуждаюсь в заботе о своей чувствительности.

Он выпрямился в полный рост; и, когда заговорил снова, его голос гремел и повторялся эхом по всему помещению.