— Очень хорошо, — сказал он. — Очень хорошо для Нининого животика. Потом будет мороженое. Боже мой, кто придумал это меню?

— Я, — ответила Абигайль. — Это очень питательно и легко переносится.

— Вы тоже едите это?

— Конечно, пища должна быть разнообразной.

— Весьма похвально. Надеюсь, вы не думаете, что я к вам присоединюсь.

Он говорил рассеянно, потом извинился и, вынув какие-то бумаги из кармана, углубился в их чтение.

Боллингер принес мясо, которое профессор стал есть с большим аппетитом. Абигайль старалась не обращать внимания на запах мяса. Она съела рыбу, чтобы показать пример Нине, и принялась за мороженое, профессор же ел яблочный пирог с кремом. Когда он предложил Абигайль попробовать крем, она отказалась.

Он посмотрел на нее и равнодушно сказал:

— А, мне кажется, я понимаю. Я нарушаю свои же правила, не так ли? Должен сказать, что у вас скверный характер.

Она резко ответила:

— Да, вы нарушаете ваши правила. Вы мне сказали, что Нине можно есть, и я следовала вашим рекомендациям. Она уже все понимает и вспомнит в следующий раз, когда я дам ей рисовый пудинг или сладкий крем из яиц и молока, что ей можно есть, а что нельзя.

— Очень хорошо, Абигайль, вы правы. Я должен идти. Не навестите ли вы профессора де Вита сегодня? У меня для него есть одна книга.

Он улыбнулся, и она почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Она подумала, что иногда трудно поверить, что это самый раздражительный человек, которого она встречала в своей жизни. «Может быть, он подобрел из-за Нины, — подумала она, — он так любит девочку!» Абигайль тоже ее обожала. Скоро девочка вернется к родителям в Испанию, и они расстанутся навсегда.

Ужинал профессор с ними. Абигайль видела, что он устал, и предпочла не начинать разговор. Они пили шоколад, приготовленный мевру Бут. Профессор заговорил первым:

— Как вы узнали, что я не хочу разговаривать?

— Вы выглядите немного замкнутым и уставшим, — сказала она откровенно. — Я не хотела беспокоить вас, так как была уверена, что вы не будете со мной разговаривать.

— Но я иногда разговариваю с вами, Абигайль?

— О да, но чаще всего не разговариваете.

— Вы находите, что у меня скверный характер, Абигайль?

Она положила вилку и подумала, прежде чем ответить. Он задавал каверзные вопросы, и, если она не правильно ответит, он станет опять холодным и раздражительным. С другой стороны, зачем лгать? В конце концов она сказала:

— Нет, не скверный — дело в том, что… нет, не скверный. Иначе дети вас боялись бы, а они вас не боятся, они вас слушаются, не правда ли? Вы всегда были резким… нет, не то… Я думаю, что вы раздражены тем, что меня встретили. Я всегда была уверена, что вы не любите меня, и сейчас то же самое, правда не всегда, и этого я не понимаю. Это потому, что я англичанка? Или, может быть, хотя вы говорили…

— Я отвечу вам, чтобы убедить вас. Вы правы, я не хотел встречаться с вами, меня уже давно не интересуют женщины, девушки, но, встретив вас, я изменился. Я взял вас на работу, чтобы видеться с вами каждый день. Вы находите это странным?

Она молчала.

— Противоречивое поведение? А вы знаете почему? — Профессор устремил на нее свои голубые глаза и побледнел. — Я был женат. Это было давно.

— Да, я знаю.

— Кто сказал вам? Прислуга?

— Нет, я ни с кем не сплетничала. Один человек ответил на мой вопрос. Видите ли, я никак не могла понять, почему иногда вы ненавидите меня, а иногда… — Она стала слегка непоследовательной, вспомнив, как он целовал ее.