— И как сильно ты накрасила губы! — продолжала Камилла. — Зачем тебе помада, у тебя губы от природы яркие!

— Какая ты зануда! — насмешливо бросила Мелина, притворно вздыхая. — В кои-то веки к нам в дом придет привлекательный молодой человек, а мне запрещают его очаровывать! Уж не боишься ли ты, что он выберет меня? Но ведь твой дорогой Гийом тебя любит!

Камилла испугалась не на шутку.

— Мелина, ну пожалуйста, надень хотя бы другую блузку! — взмолилась она. — Когда папа тебя увидит, он скажет то же самое!

— А вот и нет! Папа Адриан уже меня видел пять минут назад! Он сказал, что выгляжу великолепно и похожа на Джину Лоллобриджиду в ее последнем фильме, ну, ты слышала о нем, называется «Хлеб, любовь и фантазия». Поэтому я переодеваться не собираюсь! И на этом точка! Кто мешает тебе одеться так же, Камилла?

Их взгляды встретились. Одна готова была расплакаться, другая смотрела вызывающе и гордо. У Камиллы гнев возобладал над отчаянием, и она бросила приемной сестре в лицо:

— Знаешь, Мелина, мне хотелось бы, чтобы мама и папа сейчас оказались здесь и все слышали! Тогда бы они увидели тебя такой, какая ты есть на самом деле, а ты самая настоящая бесстыдница и дрянь!

Слова попали в цель: Мелина подняла руку, чтобы дать сестре пощечину, но та успела скрыться в своей комнате.

— Ты мне за это заплатишь! — бросила Мелина.

А Камилла уже кусала губы, сожалея, что оскорбила Мелину. Но страх потерять Гийома мешал ей мыслить здраво. Вместо того чтобы превращать приемную сестру в своего врага, ей нужно было бы заручиться ее поддержкой… Она села перед зеркалом и стала причесываться. В душе клокотала глухая ярость.

— Ненавижу ее! — пробормотала она. — Ведь я соврала маме, чтобы ее защитить, а она продолжает спать с Морисом! Однажды она поймет, что беременна, эта мерзкая комедиантка!

Нервное возбуждение мешало Камилле сосредоточиться. Она несколько раз собирала волосы в пучок и снова их распускала, недовольная результатом; перемерила три платья и не смогла выбрать, что надеть… Внезапно она услышала, что к дому подъехал автомобиль.

«О нет! Это, конечно, Гийом, а я еще не готова!»

С распущенными волосами, в розовом атласном пеньюаре, она выглянула из окна. Молодой человек заметил ее и радостно помахал рукой.

— Вы замечательно выглядите! — крикнул он.

Покраснев, Камилла отскочила от окна. Не терзаясь больше сомнениями, она собрала волосы в конский хвост, наложила немного румян на горящие щеки и надела голубое шелковое платье. Закрывая дверь своей комнаты несколько минут спустя, она сказала себе: «Он меня любит! А если так, чего мне бояться?»

Для Гийома это тоже было крещение огнем. Он ужасно нервничал. Этот обед в доме доктора Меснье обещал стать для него испытанием, требующим сверхчеловеческого напряжения, но ни за что на свете он бы от него не отказался! Любовь Камиллы многое изменила в его жизни. Он узнал безграничное счастье, и будущее представлялось ему теперь светлым и радостным. История их любви была самым прекрасным, что с ним случилось за всю его жизнь.

Он собрался с силами и постучал в дверь, надеясь, что Камилла спустится, чтобы ему открыть. Входная дверь открылась, и он с удивлением увидел Мари, которую узнал не сразу. Она короче остригла волосы, виски ее посеребрила седина, силуэт слегка отяжелел. Но эти ясные золотисто-карие глаза не узнать было невозможно! Когда-то они смотрели на него сначала с сочувствием, потом — с гневом… Дрожа от волнения, он пожал протянутую руку.