– Джилл, не хочешь покататься верхом?

– Вдоль берега?

Он кивнул и что‑то подобрал с песка.

– С удовольствием. Но на этот раз я поеду сзади.

– И без седла, согласна?

– Еще бы!

– Тогда вставай, янки, – еле слышно прошептал он, наклонился, поцеловал меня и помог подняться. Все в нем дышало чувственностью. Он наслаждался жизнью в полной мере, но выше всего на свете ценил занятие любовью. – Вот… Я нашел тебе подарок.

Пока мы шли к лошади, он что‑то сунул в мою ладонь. Этот юморист мог всучить мне найденную в песке медузу или что‑нибудь похлеще. Но я ошиблась. Это был «песчаный доллар», странная ископаемая ракушка с отпечатком цветка на обеих сторонах. Она была тоненькой, почти прозрачной и удивительно красивой.

– Ухты… Спасибо, Крис, это замечательно!

Я потянулась, поцеловала его в шею и ощутила, как внутри вновь просыпается желание. Мужчины у меня не было со времен приезда в Калифорнию, даже дольше, а Крис, как ни крути, мужчина что надо.

– Кончай целоваться, а то я отделаю тебя на глазах у всех…

– Обещаешь только!

Он прекрасно понимал, что я дразнюсь, но сграбастал в охапку, и мы действительно занялись любовью прямо на пляже. А когда все кончилось, нас разобрал смех.

– Известно ли вам, мистер Мэтьюз, что вы полоумный?

– Сама напросилась, а потом обзывается…

– Чушь собачья. Не обращай внимания. Если ты думаешь, что я считаю тебя в чем‑то виноватым, то ошибаешься. Я счастлива.

– И я… А теперь поехали.

Сняв с лошади седло, он опустил его на песок, похлопал кобылу по бокам, ловко прыгнул ей на спину и протянул мне руку.

– Чего ты ждешь, Джилл? Манны небесной?

– Нет, другого. Счастья. Я любуюсь тобой. Действительно, было на что полюбоваться. На буланой лошади гордо восседал высокий всадник, светлая шерсть подчеркивала бронзовый цвет его кожи, и красота этих фигур заставляла вспомнить читанные в детстве древнегреческие стихи. От нее захватывало дух.

– Ты тоже ничего себе. А теперь прыгай сюда.

Он снова подал мне руку, я уселась позади, обхватила его за талию, и мы понеслись навстречу ветру. Никогда я не испытывала такого наслаждения. Скакать по пляжу на золотистой кобыле, прижимаясь к любимому… Любимому? Крис… Я едва знала его, но разве это имело значение? Да, я полюбила его. С первого взгляда.

Мы носились взад и вперед до самого заката, а потом немного поплавали, стремясь отсрочить отъезд.

– Ну что, поплывем обратно? – спросила я, слегка нервничая. Вода прибывала, но он и сам видел это.

– Нет, теперь поедем по дороге. Это не так весело, зато менее рискованно.

– Ах вот как? Я начинаю подозревать, что ты придумал этот заплыв только для того, чтобы заставить меня раздеться! – На самом деле ничего подобного мне и в голову не приходило.

– Ты так думаешь? – На его лице появилось обиженное выражение, и я тут же прикусила язык. – Что ж, ты угадала!

Он довольно рассмеялся, а я стояла и смотрела на большого мальчишку, ранившего меня в сердце выстрелом из водяного пистолета. Неплохо.

– И что дальше, синьор самовлюбленный бандит? Свяжете обнаженную женщину и бросите ее в телефонную будку, где она проваляется до утра? – Он был вполне способен на такое.

– Нет. Я собираюсь накормить тебя. Неплохо звучит?

– Внутривенно, что ли?

– Джиллиан, ты несносна! Мы едем в «Уотсон‑хаус». Это жемчужина Болинас. Тебе не доводилось бывать там?

– Никогда.

– Значит, тебя ждет сюрприз.