– Вам, ребята, очень нравится причинять боль другим, но вот сами ее терпеть вы не приучены. Впрочем, сто́ит ли этому удивляться? – Присев рядом с распростертым на палубе капитаном на корточки, Прайс достал из кармана его куртки рацию. Выпрямившись, он в лунном свете изучил панель управления, отыскал кнопку передачи и, нажав ее, произнес в микрофон: – Скофилд, вы меня слышите, или же мне придется кричать?

– О, прекрасно слышу, моя божья коровка, и только что мне посчастливилось прослушать очень теплую беседу. Твой мешок дерьма оставил свою рацию включенной на передаче. Судя по всему, он очень нервничал или был сбит с толку.

– Я все понял, сэр. Предлагаю вам обоим подняться на борт, и мы посмотрим, что к чему.

– Можешь ли ты поверить, что я сам только что подумал о том же самом?

– Я нахожу это вполне логичным.

– А как вы поступили с тем элегантным пижоном по имени Михаил? – крикнул им Прайс.

– Он бесследно исчез, мой юный друг, – ответил Беовульф Агата. – Вот почему мы немного задержались.

– Что вы хотите сказать? Если на судне есть радиостанция, наши координаты известны. Так что труп рано или поздно обнаружат!

– Лично я нахожу это крайне маловероятным, – усмехнулся Скофилд. – Мы насыпали ему в карманы камней и бросили его в воду в Акульей бухте, где держим свою лодку. Как я уже говорил, именно поэтому мы немного задержались.

– Что?

– В этой бухте не купается никто, у кого в голове есть хоть капля мозгов. Поверь мне, от Михаила осталось одно воспоминание – благослови, господи, этих прожорливых рыбок.

– Пусть меня повесят, если я смогу разобраться хотя бы в одном из этих ящиков, – пробормотал Скофилд.

– И для меня все это остается тайной за семью печатями, – присоединилась к мужу Антония. – Определенно, для того чтобы заставить все это работать, нужно быть академиком.

– Не совсем, – возразил Прайс, присаживаясь за одним из мониторов. – Это ключевые ступени, которые шаг за шагом приведут нас к достижению цели.

– Если тебе не трудно, просвети нас, отставших от жизни, что тут к чему, – попросил Скофилд.

– На это потребуется уйма времени, а вы умрете со скуки, – ответил оперативник ЦРУ. – Вот это устройство до сих пор находится в активном режиме, из чего следует, что им пользовались совсем недавно и собирались в самом ближайшем времени воспользоваться снова.

– Для нас это хорошо?

– Не просто хорошо, а замечательно, бесподобно. Можно запросить повтор и узнать, какое сообщение было отправлено. – Прайс ввел последовательность цифр и букв, и тотчас же на черном экране появилась ярко-зеленая надпись: «Введите пароль».

– Проклятие! – вполголоса выругался Камерон. Поднявшись с кресла, он быстро направился к трапу, ведущему наверх. – Я сейчас вернусь, – добавил Прайс. – Я захвачу с собой капитана, и он откроет для нас эту машину, в противном случае ему придется присоединиться к бедняге Михаилу в акульем раю.

Взбежав по короткому трапу, Прайс в прерывистом лунном свете осмотрел палубу. Увиденное его парализовало – это было совершенно невозможно. Капитана так называемого траулера на палубе не было: Прайс оставил шведа привязанным к кнехту, но теперь его там не было! Зато оба его приятеля плавали в луже крови; уроженец лондонских низов не подавал признаков жизни, а австралиец едва дышал: у него был раскроен череп, взгляд блуждал.