Как все это странно, размышлял Прайс, снова уютно устраиваясь на подушке. Обычному гражданскому человеку жизнь сотрудника специальных служб представляется одним сплошным подвигом, непрерывной чередой событий, в которых ему, для того чтобы остаться в живых, приходится применять все свое мастерство. Растиражированное кино, телевидением и шпионскими романами, это принимается как непреложный факт. Конечно, какая-то доля правды здесь есть: для такой работы требуется специальная подготовка; однако подобные неприятные события случаются нечасто, и, следовательно, когда они все-таки приходят, то приносят с собой крайнее напряжение и тревогу. И страх.

Кто-то сказал, что цель плавания с аквалангом заключается в том, чтобы остаться в живых. Камерон Прайс, опытный аквалангист, смеялся над этим определением до тех пор, пока у побережья Коста-Браво не оказался вместе со своей подругой заперт на дне стаей молодых акул.

Нет, жизнь разведчика состоит в том, чтобы, выполняя приказы, избегать любых неприятных инцидентов настолько, насколько это в человеческих силах. Ну а если эти приказы родились в голове человека, насмотревшегося боевиков и начитавшегося приключенческих романов, их нужно отбрасывать. Если ожидаемые результаты являются жизненно важными, а риск – разумным, тогда все в порядке. Работа есть работа – это верно для любой профессии. Но, как и в любой другой профессии, надо следить за тем, чтобы не переусердствовать, и в данном случае сдерживающим фактором был страх. Камерон Прайс не собирался заплатить собственной жизнью за карьерный рост какого-нибудь аналитика.

Снова шорох! Скрежещущий звук… прямо за стеклянными дверями. Он не приснился, это происходило наяву. Но как такое возможно? Всю территорию лагеря, включая лужайки и террасы внизу, патрулируют часовые; никто, ничто не сможет пройти мимо них. Схватив фонарик и пистолет, лежавшие рядом с подушкой, Прайс медленно встал с кровати и приблизился к изящным двустворчатым дверям, ведущим на узкий балкон. Бесшумно распахнув левую стеклянную створку, он всмотрелся в темноту, в первую очередь опустив взгляд вниз.

Проклятие! Камерон и без фонарика различил два неподвижных тела, распростертых на земле, в темных лужах крови, продолжавшей вытекать из перерезанных шей. По сути дела, оба часовых были обезглавлены! Включив фонарик, Прайс повел ослепительным лучом света над собой.

По отвесной стене особняка ползла фигура в черном гидрокостюме, цепляясь за гладкий камень присосками, закрепленными на руках и коленях. Неизвестный уже успел добраться до балкона комнаты Скофилда. Увидев фонарик в руке Прайса, он оторвал от стены присоску на правой руке, выхватил из-за пояса пистолет-пулемет и открыл огонь. Камерон нырнул под защиту своей спальни, укрываясь от стального ливня. Многие пули, отразившись рикошетом от чугунной ограды балкона, свернули в комнату и завязли в оклеенных обоями стенах. Прайс ждал; наконец наступило короткое затишье. Убийца вставлял в оружие новый магазин. Сейчас! Выскочив на балкон, Камерон быстро выстрелил несколько раз в облаченную в черное фигуру на стене. За долю секунды нападавший превратился в труп, непристойно приклеенный к стене присосками на коленях и левой руке.

– Мы снимем у него отпечатки пальцев, – сказал один из часовых, облаченный в камуфляжную форму армейского образца. – И узнаем, что это был за сукин сын.

– Не трудитесь напрасно, молодой человек, – остановил его Брэндон Скофилд. – Если вы взглянете на подушечки его пальцев, то увидите ровную, гладкую кожу.