— Месье Профессор. — Гризомбр облизал губы. — Вы, как и я, ценитель женской красоты. Вы — истинный знаток искусства любви. Представленные здесь фотографии — лучшие из тех, что имеются в моем распоряжении.

Альбом содержал более двухсот фотографий, и в наши дни вызвал бы огромный интерес у богатых коллекционеров эротического искусства. Перевернув несколько страниц, Мориарти позволил себе улыбнуться. Взгляд его ненадолго задержался на изысканных парижанках, запечатленных на разных стадиях разоблачения и в весьма соблазнительных позах.

Следующим на очереди был Шлайфштайн. Подойдя к Мориарти, он по-военному, на прусский манер, щелкнул каблуками и положил на стол лакированный ящичек красного дерева.

— Думаю, мой подарок имеет более практическую ценность.

Крышка повернулась на петлях, и взгляду Мориарти предстал необычной формы пистолет, лежащий на синей бархатной подложке. Ничего подобного Профессор прежде не видел, и, по правде говоря, из всех подарков этот понравился ему более других. Начать с того, что в нем как будто не было ни патронника, ни бойка.

Он вынул пистолет из ящичка, взвесил на ладони — увесистое, надежное, настоящее мужское оружие — и вопросительно посмотрел на немца.

— Это автоматический пистолет, — объяснил Шлайфштайн. — Как видите, еще одна примета прогресса. — Он взял у Мориарти оружие. — Патроны закладываются в обойму, которая вставляется в рукоятку. Взводится само после каждого выстрела. Идея позаимствована у «максима», сам же пистолет — изобретение Хуго Борхардта. Изготовлен в Берлине Людвигом Леве. Я привез несколько обойм. Смею предположить, что эта вещь, подобно многим другим, о которых вы упоминали, будет немало содействовать переменам в нашем бизнесе.

Мориарти кивнул. Огнестрельное оружие всегда привлекало его; держа в руке пистолет, он испытывал странное, волнующее чувство.

Повернувшись, Профессор взглянул на Зегорбе. Испанец не отвел глаз.

— В сравнении с этими подарками мой выглядит не слишком оригинально, — с улыбкой сказал испанец и, поднявшись, протянул длинный, тонкий сверток, в котором оказался толедский кинжал — с рубинами на рукоятке и острым, как бритва, клинком. — Его достоинство в бесшумности, — добавил он спокойно.

Мориарти обозрел лежащую перед ним коллекцию, и губы его чуть заметно дрогнули.

— Ваши подарки, — произнес он негромко, почти шепотом, — представляют все классические грани великого интригана. Добавить сюда пузырек с ядом и какое-нибудь взрывчатое вещество — и меня можно будет назвать ученым, распутником и ассасином.

За столом послышались сдержанные смешки.

— Но мы собрались не для обмена подарками, — продолжал Профессор. — Я пригласил вас поделиться опытом и мыслями, создать некую структуру и наметить планы на будущее. Итоговый результат встречи и будет подарком для всех нас.

Пол Голден ничего не говорил, но слушал внимательно.

— Та штука… автоматическая… выглядит внушительно, — заметил позже Пейджет. — Посмотреть бы еще, как она свинцом плюется.

Разговаривал он со Спиром, который определенно шел на поправку, хотя физиономия его еще оставалась синюшной, а повязки на руках приходилась менять по два раза на день.

— А что за книжку ему француз подарил? — Спир хитро подмигнул, и Пейджет ухмыльнулся.

— Ты-то откуда знаешь?

Спир кивнул в сторону Бриджет, сидевшей на своем обычном месте у кровати.

— Она сказала.

Бриджет покраснела, прикусила губу и смущенно отвернулась.

— А сама от нее узнала.