Джон понимал, почему брат сомневается. Король Яков, шестью годами моложе Джона, был королем с самого рождения, однако до шестнадцати лет от его имени правили другие.

— Нет. Теперь он правит самостоятельно. Без чьей-либо помощи.

Они присели, молча обдумывая его слова.

— Право называться мужчиной надо заслужить, — наконец произнес Роб.

Кого он имел в виду? Короля или себя?

Губы Кейт изогнулись в усмешке.

— И что же за послание вы привезли от своего маленького короля? Наверняка что-то важное, раз уж на вас надета вся эта сбруя.

Вообще-то он гордился своими доспехами. Они производили впечатление на придворных красавиц.

— Он и ваш король тоже.

— Неужели? — Она пренебрежительно повела плечами. — Я никогда его не встречала и в верности ему не клялась. Безопасность мне обеспечивает моя семья и моя правая рука, а не ваш король.

— У него все еще впереди. — Джон старался не обращать внимания на странное сочетание презрения и соблазна в тягучем звучании ее голоса. — Король призывает наших людей поддержать его в войне против предателя, который два года держал его в заключении.

Когда-то этот предатель был законно назначенным регентом, но времена изменились.

Вскочив на ноги, Кейт опередила Роба с ответом.

— Так вот чего хочет этот недоросль? Вы зря гнали лошадь. Ради короля Файфа Брансоны не соберутся в поход. Но они выступят против Вилли Сторвика, чтобы отправить его в могилу и выполнить клятву Рыжего Джорди.

Интересно, чем этот Вилли заслужил такую ненависть? Впрочем, неважно. Обещание дал отец. Значит, его можно нарушить.

— Король требует, чтобы вы сражались с его врагами, а не друг с другом. Довольно совершать набеги, разбойничать и угонять скот. Я здесь, чтобы добиться исполнения его воли.

И чтобы оправдать свое место в его свите, мог бы прибавить он, если бы это имело для них значение.

— С тем же успехом он может потребовать от солнца перестать вставать по утрам. — Она скривила рот в подобии улыбки.

Произнеси такие слова мужчина, Джон ответил бы на его болтовню ударом кулака.

— Король желает…

— Король здесь не правит. — Голос Роба понизился и посуровел. На его лице проступило то самое выражение, которому он был обязан своим прозвищем. Черный. — Здесь правим мы.

Правильнее было бы сказать «здесь правлю я», ведь теперь именно брат возглавлял Брансонов.

Еще вчера решение принимал бы его отец.

— Надеюсь, ты не поклялся в преданности королю Англии?

— Я предан только своей семье, — ответил брат. — А ты?

Его путь и дорога его семьи разошлись много лет назад. Вернувшись, он еще раз убедился в этом.

— Мы все обязаны быть преданы трону. Шотландия должна быть единой, иначе она перестанет существовать как страна.

— Я ничем не обязана вашему королю. — Кейт пошла к дверям. — Уезжайте и передайте ему, чтобы нас оставили в покое.

Джон перевел взгляд на брата, ожидая его решения, но тот словно оцепенел. Как старшего сына, Роба с малых лет готовили к роли главы семьи, однако в этот момент за его упрямым обликом проглядывала неуверенность.

Слишком долго приграничные жители ставили себя выше королей.

Впрочем, сейчас не лучшее время, чтобы заставлять скорбящего сына выбирать между обещанием отца и приказом короля.

Но если Кейт освободит Роба от необходимости выполнять обещание, это упростит ему выбор. В этом случае Джону придется бороться только с упрямством брата, а не с тенью покойника. Ради того, чтобы люди Брансонов выдвинулись на восток на помощь королю, Кейт Гилнок придется отступиться.