Рафаэль Сабатини. Возвращение Скарамуша
Скарамуш - 2
Глава I. Путешественники
Многие подозревали Скарамуша в бессердечии. То же подозрение вызывает и
чтение его "Исповеди", столь щедро снабдившей меня фактами этой необычайной
биографии. Первая часть нашей истории началась в тот день, когда, движимый
любовью, он отверг славу и достаток, которые сулила ему служба
привилегированному сословию. В конце повествования он, движимый все той же
любовью, покинул людей, дело которых защищал, тем самым отказавшись от
завоеванного высокого положения.
Итак, лишь за первые двадцать восемь лет своей жизни этот молодой
человек успел дважды сознательно поступиться ради других блестящими
возможностями, открывавшими ему путь к богатству и почету. Казалось бы,
того, кто способен на подобные поступки, глупо обвинять в бессердечии. Но
Андре-Луи Моро из какой-то прихоти поддерживал заблуждение, разносимое
молвой. С юных лет попал он под влияние учения Эпиктета и потому намеренно
демонстрировал характер стоика, то есть человека, который никогда не
допустит, чтобы его чувства возобладали над здравым смыслом или чтобы сердце
управляло головой.
По призванию и темпераменту он, конечно, был актером. Точнее,
Скарамушем - автором и исполнителем ролей в организованной им труппе Бине,
где и нашел он некогда свое призвание. Не откажись Моро от поприща сцены,
его гений мог бы расцвести и превзойти славой гений Бомарше и Тальма вместе
взятых. Однако, бросив актерское ремесло, Моро не избавился от актерского
темперамента и с тех пор, куда бы ни шагал по пути жизни, воспринимал ее как
сценическое действо.
Подобный темперамент - явление довольно-таки распространенное, хотя,
как правило, и утомительное для окружающих. Андре-Луи Моро в этом смысле был
исключением из правила и заслуживает внимания благодаря непредсказуемости
того, что сам он назвал "конкретными проявлениями". Этой непредсказуемостью
он был обязан своему врожденному чувству юмора. Умение подмечать во всем
смешное никогда ему не изменяло, только Андре-Луи не всегда его обнаруживал.
Оно осталось с ним до конца. Правда, в этой, второй части нашей истории,
юмор его изрядно приправлен горечью, неразделимой с крепнущим убеждением в
безумии мира. Ведь в мире оказалось куда больше зла, чем полагали древние и
не слишком древние мудрецы, от учения которых наш герой пытался почерпнуть
здравомыслия.
Он бежал из Парижа в то самое время, когда перед ним открылась
блестящая карьера государственного деятеля. Он принес ее в жертву
безопасности близких ему людей - Алины де Керкадью, на которой собирался
жениться, господина де Керкадью, своего крестного, и госпоже де Плугастель,
как вяснилось, его матери. Бегство обошлось без приключений - документ,
выданный представителю Андре-Луи Моро и предписывавший должностным лицам
оказывать предъявителю оного любую потребную помощь, устранил все
препятствия.
|
