– Весь внимание.

– Нужна спецкоманда. – Меринов сжато рассказал о задании, полученном от диарха Союза Неизвестных, куда сам стремился попасть всеми фибрами души. – Возьмёшься?

Стас помолчал, подумав о приёмном отце, который когда-то был комиссаром организации, приводившей в трепет всех нечистых на руку чиновников России. Мысль: а почему бы не предложить возглавить спецкоманду ему? – он отбросил сразу. Котов-старший никогда не согласился бы работать на Купол, с которым вёл беспощадную войну, и уж тем более на Союз Неизвестных.

Впрочем, зачем его информировать об истинной подоплёке создания спецкоманды? – пришла следующая мысль. Ликвидация Союза Неизвестных США – благо для России, на это и надо делать упор.

– Возьмусь, – твёрдо сказал он. – Сроки?

– Вчера, – усмехнулся Меринов. – Это должна быть совершенно секретная команда, не известная ни силовикам, ни нашим партнёрам. Своих парней в неё не бери.

– Витаутас?

– Не надо, у него и без того много забот.

Стас кивнул. Витаутас Бланк был начальником внутренней безопасности Генпрокуратуры, и ему действительно хватало работы.

– Римас?

Леонард Маратович заколебался.

Римас Лумус был его личным телохранителем, известным в криминальных кругах под кличкой Нацист, он мог бы усилить любую группу, будучи крутым рукопашником и стрелком, но отпускать его Меринову явно не хотелось.

– Я подумаю.

– Разрешите выполнять?

– Не ошибись, – мрачно скривил губы генпрокурор. – Иначе нас обоих отправят в «адовы» миры на перевоспитание, откуда мы уже не вернёмся.

Стас усмехнулся.

– Нам это не грозит, я вам говорил, мы заблокированы от «розы реальностей».

– Ну так подвесят за яйца, – грубо пошутил Меринов.

Стас возражать не стал.

Уже выходя из здания Генпрокуратуры, он снова подумал о странном стечении обстоятельств, соединившем троих Котовых: старшего, среднего и младшего. Что-то в этом было, возбуждающее и тревожное одновременно.

Гостиную пронзил тонкий печальный звук, всколыхнувший память детства: звук был похож и на посвист ветра в трубе дымохода русской печки, и на крик птицы ночью, и на плач ребёнка.

Матвей погладил дудочку пальцами. Отец уверял, что дудочка на самом деле является Великой Вещью, известной деятелям Внутреннего Круга под названием Иерихонская Труба. Именно с её помощью Артур Суворов, тогдашний воин Закона, и вызвал инфарха, сразившего Монарха Тьмы. Труба создавалась как многомерная суперкомпозиция, способная «встряхнуть» вакуум Вселенной, но благодаря магическим технологиям все её измерения кроме трёх были свёрнуты, и вид она имела берестяной дудочки с четырьмя дырочками. Не верилось, что когда-то издаваемые ею звуки мгновенно заставляли вибрировать космос, достигая границы «розы реальностей».

Матвей ещё раз погладил трубочку пальцем, аккуратно уложил в коробку и спрятал в ящик стола, подумав, что она не зря попалась на глаза. Шанс на пробуждение Великих Вещей существовал, хотя инфарх и вморозил в ткань мира закон запрета магии, то бишь мысленно-волевого оперирования. Он посчитал, что Фундаментальная Реальность, ставшая «запрещённой» из-за негативного развития разума на Земле, отрицавшего по большей части «божественные законы», не позволит носителю разума – человеку уничтожить эту самую реальность.

А так хотелось получить возможности, открывающие удивительные перспективы и неведомые дали.