Открыли через пару минут. Молодой человек в коричневой кожаной куртке, который сопровождал полковника УФМС в прошлый раз, смерил гостя взглядом, мотнул головой внутрь прихожей.

– Проходи.

Матвей шагнул в прихожую, хотел снять туфли, но заметил, что парень в куртке стоит в кроссовках, и проследовал в гостиную не разуваясь.

Он ожидал увидеть хозяйку и полковника, но в комнате находились только мужчины – аж четверо: два крутоплечих качка с квадратными лицами и пустыми глазами, мужчина постарше, лет сорока, сухолицый, седоватый, невозмутимый, одетый в модный тёмно-серый костюм «флирт» с бахромой по швам, и полковник Мигайлов, мясистое лицо которого выражало презрительное высокомерие. Полковник стоял у искусственного камина, держа в руке мобильный телефон. Качки располагались слева и справа от него, олицетворяя собой боевое охранение. Мужчина в сером сидел в кресле, закинув ногу на ногу.

– Добрый вечер, – сказал Матвей нейтральным тоном, ощущая морозный сквознячок опасности, исходивший от сидящего незнакомца.

Взгляды, устремившиеся на него, благожелательными назвать было трудно, скорее – изучающими и прицеливающимися; так смотрят на муху, собираясь её прихлопнуть.

Мигайлов покосился на сидевшего, но тот никак не отреагировал на его взгляд, и полковник сказал:

– Капитан, тебе никто не говорил, что ты суёшь нос не в свои дела?

– Вы первый, товарищ полковник, – вежливо ответил Матвей. – Меня послали побеседовать с хозяйкой…

– Здесь я хозяин!

– Меня послали побеседовать с хозяйкой, – терпеливо повторил Матвей, – но поскольку её нет, разрешите откланяться.

Он повернулся к двери… и наткнулся на парня в кожаной куртке, в глазах которого мерцал нехороший огонёк.

– Дай ему по морде, лейтенант, чтоб знал, как надо разговаривать со старшими по званию.

Матвей не собирался драться. В голову не приходило, что защитники правопорядка при свидетелях могут действовать как натуральные бандиты. Поэтому потребовалось какое-то время, чтобы понять: с ним это происходит наяву! Однако много времени на размышления ему не дали, парень в куртке умело врезал ему кулаком в подбородок сбоку, понимая толк в скрытности удара. Но…

Матвей удар хоть и не увидел, зато почуял намерение лейтенанта, и это сдвинуло его психику в ту сферу реагирования, которая была доступна очень незначительному количеству людей, в том числе тренированных; он же с этими способностями родился, а тренировки отца только отточили их и довели до состояния рефлекторности. Сознание в экстремальной боевой ситуации – что в физическом плане, что в психическом – не участвовало, тело само адекватно реагировало на действия противника, используя навыки «техники превосходства» на уровне «готового результата». Эта практика была основана на темпе – принципе резкого ускорения скорости движений, создающем пространство адекватного ответа для любых ситуаций, и это умение ценилось адептами боевых искусств выше любых воинских умений.

Кулак лейтенанта только скользнул по скуле Матвея, так же гладко, как плоский камешек, отразившийся от поверхности воды. Его это не остановило, и следующие удары прошли двойкой: кулак левой в печень – правое колено в пах.

Но Матвей уже сориентировался в пространстве и легко, без усилий откружился от ударов, пропустил их мимо себя, в миллиметре, так что показалось, что они достигли цели.