|
Но пройдет время - и он забудется, и мы не будем знать другого языка, кроме языка обезьян; пройдет время, и мы не будем больше изгонять из своей среды тех, кто вступает в союз с обезьянами, и так мы спустимся до тех самых животных, от которых много веков тому назад произошли наши предки. - Но почему ты сама человечней других? - спросил человек. - По некоторым причинам женщины наши вообще не так быстро возвращаются в первобытное состояние. Потому, может быть, что в момент катастрофы здесь оставались мужчины только низшего типа, тогда как храмы были переполнены благородными дочерьми нашей расы. Мой род больше других сохранил признаки культурности, потому что с незапамятных времен из него выходили верховные жрицы. Это звание передавалось по наследству от матери к дочери. И в мужья нам выбирали самых благородных мужчин в стране. Самый совершенный духовно и физически человек делается мужем верховной жрицы. - Судя по джентльменам, которых я видел наверху, - усмехнулся Тарзан, - особого затруднения в выборе быть не может. Девушка посмотрела на него. - Не кощунствуй, - сказала она. - Они очень святые люди. Они - жрецы. - Значит, есть другие, которые выглядят получше? - спросил он. - А другие все уродливей жрецов, - отвечала она. Тарзан содрогнулся при мысли о ее судьбе, потому что даже при слабом освещении, царившем в подвале, хотелось любоваться ее красотой. - Так как же относительно меня? - спросил он вдруг. - Отпустишь ты меня на свободу? - Тебя выбрал для себя пламенеющий бог, - отвечала она торжественно. - Даже не в моей власти спасти тебя... если они снова найдут тебя. Но я не хочу, чтобы они нашли тебя. Ты спас мне жизнь. Я отплачу тебе тем же. Это будет нелегко. Пройдет, может быть, несколько дней, но, в конце концов, я думаю, мне удастся-таки вывести тебя за стены города. Пойдем, они скоро начнут разыскивать меня, и, если найдут нас вместе, мы пропали оба: они убьют меня, если решат, что я изменила моему богу. - Тогда ты не должна рисковать, - быстро сказал он. - Я вернусь в храм, и, если мне удастся силой пробить себе путь на свободу, ты будешь вне подозрений. Но она об этом и слышать не хотела и, наконец, убедила его следовать за ней, сказав, что она и без того пробыла в подвале слишком долго, чтобы не возбудить подозрений, если они вместе вернутся в храм. - Я спрячу тебя и вернусь одна, - объяснила она. - И скажу, что долго лежала в беспамятстве после того, как ты убил Та, и потому не знаю, каким образом ты бежал. И она провела его извилистыми мрачными коридорами в небольшую комнату, в которую свет проникал только через каменную решетку в потолке. - Это комната Мертвых, - сказала она. - Никто не станет искать тебя здесь, они побоятся. Я вернусь, когда стемнеет, а до тех пор придумаю, как освободить тебя. Она ушла, и Тарзан от обезьян остался один в комнате Мертвых под давно умершим городом Опар. XXI ВЫБРОШЕННЫЕ НА БЕРЕГ Клейтону снилось, что он пьет воду, пьет чистую свежую воду большими, вкусными глотками. Вздрогнув, он раскрыл глаза. Сознание вернулось к нему, и он увидел, что весь насквозь промок от дождя, потоками лившегося ему на тело и на лицо. Тяжелый тропический ливень разразился над ними. Клейтон раскрыл рот и пил. Скоро он настолько ожил и окреп, что был в состоянии приподняться на руки. Поперек ног у него лежал Тюран. В нескольких шагах, на дне лодки, маленьким жалким комком упала Джэн Портер - она лежала совсем тихо. Клейтон знал, что она умерла. |
