Наоми стояла на возвышении и смотрела вниз, на разбитый асфальт, где собирались вампиры и вампирши, не поглощенные мечтами о новых завоеваниях, своего рода обыватели: обыкновенные автомеханики и студенты колледжей, пижоны-серфингисты, домохозяйки и безмозглые учащиеся старших классов. Кое-кого из последних обратила в вампиров сама Наоми. Их было так легко завлечь, они так жаждали ее укуса. Она наслаждалась властью над полудюжиной очкариков-дегенератов, которые под воздействием ее чар занимались теперь своей химией.

Возможно, они были не самыми яркими представителями рода вампиров или, может быть, не совсем правильно вели себя в обществе, но они обладали одним качеством, которое очень нравилось Наоми: они относились к ней как к королеве.

Эрик помог ей стать такой, полностью изменив ее образ, — под его руководством она за короткий срок из неопытной, забитой школьницы превратилась в хладнокровную и надменную леди. Он наделил ее знаниями злой магии, таинственностью и силой.

Наоми взглянула на свои белые руки, на красные, как кровь, ногти совершенной формы. Кто бы мог подумать, что ей придется умереть, чтобы стать настоящей женщиной?

— Выходите, дети мои! — призвала она, поторапливая своих почитателей.

Наступило время финальной речи, в которой Наоми должна была огласить свой окончательный план.

И вот они стали появляться, выползая из подвалов и глухих переулков, из склепов и гробов, все еще одетые в униформу механиков, в передники, в спортивные футболки, помеченные цифрами, — во все то, что было частью их прежней жизни. Это были мелкие вампиришки: возможно, их набралось около сотни или более, но только с их помощью Наоми сможет осуществить свои замыслы. Она с удовольствием отметила про себя, что среди собравшихся находятся Глория и Брюс. Она порадовалась, что ей не придется их искать. Это облегчало ее месть.

— Дети мои! — объявила она, когда площадку у консервного завода заполнили бессмертные. — Скоро наступит то, чего вы все так ждали. Завтра наступит наша ночь.

Слова Наоми привлекли всеобщее внимание. Сотни глаз устремились на нее.

— Завтра наше колдовство возымеет свою силу и зло восторжествует навеки! Никто больше не посмеет посмотреть на вас сверху вниз! В новом мире вы будете господствовать безраздельно.

Эрик никогда точно не объяснял, как все это можно осуществить, но она ему доверяла, по крайней мере, в большинстве случаев. Стал бы он ей помогать и делать для нее столько хорошего, если бы намеревался занять ее место, а ее саму укокошить?

Она знала только одно: скоро целый мир будет лежать у ее ног, а они с Эриком обретут власть над Хеллмутом и будут править всем миром!

— Мы так близки к победе! — продолжала она. — Итак, я хочу, чтобы завтра в сумерках вы снова пришли сюда. Нам предстоит большое финальное сражение, которое обеспечит наш полный триумф. Наша власть закрепится навсегда! А потом каждую ночь, на границе бытия и небытия, мы будем отбирать смертных! Благодарные нам за то, что на них обратили внимание, они, стоя на коленях, будут сами предлагать себя!

Толпа забурлила идея понравилась. Она была уверена, что именно так и будут разворачиваться события.

— Словом, соберитесь с силами! — закончила свою: речь Наоми. — Скоро вы утолите свою жажду. Завтра мы встретимся с Истребительницей лицом к лицу, разорвем ее на части, а на ее косточках устроим пир!

— Устроим пир! — прокричал кто-то в толпе.

— Будем пировать на ее косточках! — повторила Наоми, и толпа вторила ей:

— Пировать на ее косточках! Пировать! Пировать! Пировать!

Она дождалась, пока стихнут возгласы, и прокричала одно-единственное слово:

— Завтра!

Наоми отошла от края платформы, с которой выступала.