Через пару минут обнаружились несколько экземпляров с красными шляпками. Кто-то заботливо укрыл их листьями. На земле белел совсем свежий срез.

Фэйт с досадой поднялась и тщательно растоптала оставшиеся грибы. Очевидно, кто-то ими регулярно пользовался. Для чего? Для странствий в мир духов?

Она поискала взглядом тропинку. Люди под воздействием наркотиков зачастую совершают поступки, не свойственные им в обычной жизни. Иногда это безвредные глупости, но временами проявляется агрессивность и жестокость.

— Тристан, — выдохнула Фэйт.

За последние недели Эми совсем отощала, отказываясь от сна и пищи, чтобы успеть выяснить, кто же настолько ненавидит Тристана, что собирается убить его. А что если дело не в ненависти? Что если кто-то напал на него, обезумев под воздействием наркотических средств?

Фэйт мысленно вернулась в обустроенную оранжерею. Огромную кровать Тристана перенесли туда этим утром. Эми расставила охрану у входов в огороженный сад, велев не пускать никаких незнакомцев. Она даже проинструктировала слуг, как обыскивать посетителей, чтобы убедиться в отсутствии холодного оружия.

Зои насмехалась над паранойей Эми, но сейчас Фэйт вникла в ситуацию. Это мог быть вовсе не враг Тристана, а некто знакомый и наивно полагающий, что безвредно потреблять ядовитые грибы ради полета на вершину мира…

Времени на раздумья не было. Фейт ясно помнила, что оставила длинный нож на комоде рядом с кроватью Тристана. Задрав юбку до колен, она побежала со всей силы. Проклиная неповоротливое тело, утратившее спортивную форму, она хотела прибить себя за то, что не слушала Эми, не уделила подруге внимания. Фэйт так погрузилась в собственные проблемы, что оставила Эми одну. Она и Зои с таким же успехом могли бы и не переноситься в восемнадцатый век, ведь помощи от них никакой.

Увидев огороженный сад, она прибавила скорость. Легкие готовы были взорваться, но медлить нельзя. За сто ярдов от ворот она заметила Уильяма, прогуливающегося за стеной.

Фэйт не сообразила, как по-тихому привлечь его внимание, и закричала.

Мужчина обернулся и поспешил к ней. Фэйт не замедлила бег, но опустила юбки и принялась жестикулировать, чтобы Уильям вернулся обратно.

— Тристан! — выпалила она, затем споткнулась о длинный подол и упала лицом вниз. Пытаясь подняться, она увидела, что понятливый Уильям со всей возможной скоростью ковыляет с тростью к оранжерее. Фэйт наконец встала и побежала дальше.

В саду находились трое знакомых слуг, отдыхающих после перевозки мебели. Его здесь нет, подумала Фэйт. Тристан пока не перебрался сюда. Она успокоилась, но шагала с прежней целеустремленностью. Люди проводили недоуменными взглядами запыхавшуюся женщину, когда она без приветствия пронеслась мимо и ввалилась в оранжерею.

Открывшаяся картина заставила ее оцепенеть от ужаса. Тристан лежал на кровати. Над ним склонилась девушка, дважды в день приносившая Фэйт травы. Еще неокрепший Уильям цеплялся за ее плечи. Услышав шаги Фэйт, он сумел повернуть злоумышленницу. Длинный нож сверкнул в правой руке помощницы, дикий пустой взгляд был лишен осмысленности.

Тристан с открытыми глазами был неподвижен.

Фэйт прихлопнула рот ладонью.

— Он…

Уильям, продолжавший удерживать безумную, чуть сместился в сторону, и стало видно Тристана. Крови на нем не было.

Фэйт метнулась к мужчине.

— С вами всё в порядке? — она судорожно ощупывала торс, ноги, руки. — Она вас не ранила?

— Я в порядке, — Тристан был ошарашен. — Я спал. Солнце разморило и… — Он рукой обвел оранжерею, затем посмотрел на дядю. — Что с ней? С ума сошла?

Фэйт выпрямилась и перенесла внимание на девушку в руках Уильяма. Его лицо побелело от напряжения.