Скорее всего они панически боятся темноты И, оказываясь здесь, очень быстро сходят с ума
Мета иногда поражала Язона нестандартностью мышления. Что-то подобное вертелось и в его голове, но он не успел сформулировать
— Ты хочешь сказать, что у них здесь не бывает ночей?
— Ну да Я не слишком сильна в астрономии, но ведь элементарная логика подсказывает. По местным меркам мы провели на поверхности планеты несколько суток, а солнце все время светило без изменений.
— Разумно, — сказал Язон. — Но только это не самая главная здешняя тайна. Гораздо важнее разобраться, каким образом в одном месте и в одно время появились пиррянские твари, Темучин с его племенем, да еще креноджи с той самой планеты, откуда я улетел тогда с этим психом Майком Сэймоном?
— Помню, — кивнула Мета — Так и откуда же они все, по-твоему? Насчет пиррянских организмов ты, кажется, еще на корабле объяснял. Если они из этого мира и пошли, чего тогда удивительного. А вот Темучин… Ну он же не настоящий, он же нас не помнит, не узнает…
— Правильно, Мета, только смотри шире. В этом мире все не настоящее. Понимаешь?
— Не понимаю. В каком смысле?
— В самом прямом. Все, что мы здесь встречаем, — это продукты нашего разума, нашей памяти. Я поначалу даже решил, что это просто фантомы, сложные галлюцинации.
— Хороши галлюцинации! — проворчала Мета, разглядывая глубокую и еще не зарубцевавшуюся царапину на руке.
— Я тоже об этом подумал, когда они поймали нас. И все равно, пусть овеществленные, материализованные, но это наши воспоминания. Другого объяснения просто не может быть. Кто-то по нашим чертежам строит здесь этот мир, точнее, изменяет его, а с нами при этом не советуется.
— Кто же?
— Условно будем грешить пока на того обезьяноподобного монстра с абсолютно черной шкурой.
— Ну и где же он теперь?
— Мета, я ведь не ученый, который уже решил эту проблему, а ты, насколько я помню, не журналистка, и здесь как будто не зал для пресс-конференций. Что я могу тебе ответить? Давай думать вместе. Давай искать этого шутника. Без его помощи нам никогда отсюда не выбраться.
— Ты уверен?
— Да ни в чем я не уверен! — сказал Язон в сердцах. — Еще никогда в жизни я не знал так мало о мире, в который попал. Нам не дают опомниться, не дают сориентироваться, из чего же мне делать вывод, где именно искать нашего главного врага. И вообще, враг ли он?
— А Троу, — напомнила Мета.
— Да, — согласился Язон. — И что ты предлагаешь?
— Ну, во всяком случае, не сидеть в этом сыром подвале. Надо исследовать планету. Надо удирать отсюда.
— Не горячись, — предостерег Язон. — Прежде всего надо хорошенько все обмозговать. Нам подарили зачем-то такую возможность, и мы должны ее использовать. Удрать успеем. Чем позже, тем неожиданнее будет для них, вроде как мы уже умерли. Тогда и рванем. А пока… Отчего бы не поискать нашего шутника прямо здесь.
— Ты сам решил стать шутником? — поинтересовалась Мета. — Или говоришь это всерьез? Мне казалось, мы осмотрели здесь каждый угол.
— Ну, во-первых, не каждый. А во-вторых, дай-ка после того, как я закурил там.
— Ты просто жалкий раб своих желаний. Тебе слабо не курить, вот и придумываешь любую несуразицу, лишь бы оправдать вредную привычку. Кури, кури, герой Галактики, если только сигареты не промокли.
Но Язону повезло. Сигареты даже не отсырели. Первые три затяжки он сделал, не сходя с места и напряженно ожидая нового волшебного перемещения. |