— Незаурядная личность! — сказала Соня.
— Немного подавляет, но он отличный парень, — улыбнулся Кроукер. — Широкая душа, доброе сердце и удивительная откровенность. Хочешь чего-нибудь выпить?
— Сейчас я бы с удовольствием потанцевала.
— С радостью составлю тебе компанию, — отозвался Кроукер и повел ее на танцевальную площадку. — Значит, тебя зовут Соня. Просто Соня и все? Как Мадонна?
— Соня Виллалобос, — улыбнулась девушка. — Между прочим, был такой композитор по фамилии Виллалобос, — она снова улыбнулась. — А мне нравится, как ты танцуешь. У тебя это получается очень... очень чувственно, совсем как у моего брата Карлито.
— У меня были прекрасные учителя, — сказал Кроукер. — Там, в Нью-Йорке, я так много времени проводил в испанском Гарлеме, что латиноамериканцы стали считать меня своим.
Кроукеру тоже нравилось, как танцевала Соня.
— Почему ты пришла сюда сегодня? — неожиданно для себя спросил он.
Удивленно взглянув на него, Соня положила руки на его широкие сильные плечи.
— Потому что меня об этом попросил Бенни, — продолжая танцевать, негромко произнесла она.
— Только поэтому? — недоверчиво спросил Кроукер.
— Бенни, Мария и я — все мы родом из Асунсьона, — рассмеялась Соня. — И давно знаем друг друга.
Музыканты устроили короткий перерыв на отдых, и все танцевавшие на площадке пары направились к стойке бара, которую украшало очень реалистическое изображение гигантской акулы. Настоящие челюсти гигантской белой акулы были прикреплены к деревянной панели на стене позади стойки бара и вместе с жизнерадостной, пестро одетой толпой посетителей многократно отражались в развешанных по стенам зеркалах.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Кроукер. На этот раз Соня кивнула:
— А потом еще потанцуем, ладно? — В ее глазах вспыхнули озорные огоньки. — Не так уж часто можно встретить гринго, который умеет танцевать латиноамериканские танцы.
— А тебе нравятся такие танцы?
— Они очень сексуальные, — просто ответила она.
Взяв Соню за руку, Кроукер повел ее сквозь разгоряченную толпу к стойке бара. Протолкнувшись к бару, Кроукер знаком подозвал бармена и заказал для себя мескаль, а для Сони коктейль «Маргарита».
Взяв бокалы, они пересекли зал, битком набитый посетителями, и вышли через стеклянные двери во внутренний дворик, отделанный деревом. В лицо им ударил влажный, прохладный воздух, приятно контрастировавший с духотой бара. Ночной воздух был напоен ароматом мангровых зарослей. Волны океана мягко накатывались на прибрежный песок и с нежным шелестом возвращались обратно.
Забыв о буйном веселье, царившем в зале за стеклянными дверями, они слушали тихий плеск океанских волн, и им казалось, что они очутились на другом краю Вселенной.
Взглянув вверх, они увидели звезды, казавшиеся нестерпимо яркими на фоне бархатного тропического ночного неба.
— Ты хочешь переспать со мной? — спросила Соня.
Слегка ошеломленный, Кроукер неловко засмеялся.
— Вообще-то я еще не думал об этом.
— Это хорошо, — спокойно произнесла она. — Потому что я этим не занимаюсь, даже по просьбе Бенни.
— Мне кажется, ему это хорошо известно, — сказал Кроукер, вспоминая слова Бенни о Соне — «жемчужина!».
Казалось, Соня была удивлена словами Кроукера.
— Только не пойми меня превратно. Я не хочу сказать, что вообще не люблю секс. |