— Осторожно! Так недолго и ушибиться!

— Благодарю, — автоматически произнес Гарнер. От ударившего в нос незнакомого запаха у него похолодело все внутри.

— Жаль, мы больше не верим тебе, — произнес тот же голос.

— Что? — Гарнер так резко повернулся на голос, что хрустнули шейные позвонки.

— Очень даже жаль, — произнес другой, но очень похожий на первый голос. — Ты нам пришелся по душе.

Гарнера мутило от невыносимой вони и страха. Вдруг в лицо ему ударил яркий луч фонаря, и агент беспомощно заморгал.

— Матерь Божья, только взгляни, во что ты вляпался.!

Гарнер взглянул себе под ноги, и у него бешено заколотилось сердце. На залитом кровью полу в форме почти правильного круга были разложены человеческие кишки.

— Очень красиво, — произнес по-испански второй голос.

Словно загипнотизированный, Гарнер следил глазами за лучом света, медленно перемещавшимся по комнате и беспощадно освещавшим страшные подробности произошедшей трагедии. Узнав лицо своего инструктора, Гарнер не сдержал стона. Он хотел отвернуться, но схватившая его сзади за шею железная рука заставила смотреть на страшное зрелище — в неверном свете фонаря плавающая в луже темной крови отрезанная человеческая голова казалась материализовавшимся ночным кошмаром.

Внезапно вспыхнул яркий свет. Словно олень, случайно оказавшийся на шоссе и ослепленный светом автомобильных фар, Гарнер беспомощно закрыл глаза. Яркий и неуместный до непристойности свет четырех юпитеров, закрепленных на высоких полках вдоль стен, залил кровавую сцену убийства.

— До чего же здорово! — прокаркал первый голос по-испански.

Теперь, когда первое потрясение прошло, Гарнер узнал голос Хейтора Бонита.

— Прошу сюда, сеньор!

С этими словами Антонио Бонита крепко взял Гарнера за локоть, и агент понял, что братьям известно все. Но как, черт возьми, они узнали? Кто выдал им Гарнера?

Однако времени на размышление над этим непростым вопросом у Гарнера не оставалось. Он заметил, что в этой когда-то по-домашнему простой и уютной гримерной произошли пугающие перемены. На стенах Гарнер увидел нарисованные кровью инструктора, в этом агент не сомневался ни минуты, странные символы, которые показались ему смутно знакомыми — треугольник внутри круга, жуткая красная точка в центре квадрата и крест внутри трех концентрических окружностей. Хотя Гарнер не понимал значения этих символов, ему стало по-настоящему страшно. Чутье попавшего в западню зверя подсказывало, что живым ему отсюда не выбраться.

По обе стороны от Гарнера стояли братья Бонита, высокие и по-змеиному гибкие. Янтарные глаза близнецов напряженно смотрели на него, и агент всем телом чувствовал, как между ними сгущалась и концентрировалась некая энергия.

— Ты обманул нас, — с искреннем огорчением сказал Хейтор.

— Ты предал нас, — эхом отозвался Антонио, не выпуская локоть Гарнера из своих железных пальцев.

— Я не предавал вас, — дрожащим голосом произнес агент, понимая всю тщетность и нелепость своей попытки защищаться.

Невольно его внимание привлек яркий отсвет на лезвии хирургического скальпеля в руке Хейтора.

— Я не сделал вам ничего плохого, — пытался оправдаться Гарнер, понимая, что стоит не в зале суда, а в камере пыток.

— Да? — по-волчьи осклабился Хейтор. — А что ты собирался рассказать своему инструктору на сегодняшней встрече?

Антонио резко повернул агента лицом к себе и, нанеся ему несколько точных ударов, ловко выбил из его кармана злосчастную дискету.