Его рука угодила в центр большого растения, и зеленый хищник вцепился в жертву. Собрав все силы, Лиф высвободился, пальцы его были в крови. Мальчик увидел зияющий безгубый рот сорняка, острые зеленые зубы в уходящей под землю зеленой глотке.

«Зубастики! Зубастиками называются эти мерзкие растения! Стивен думал, мы знаем…»

Жасмин тщетно пыталась высвободить из зеленого капкана свою ногу, Филли визжал, не зная, как помочь девушке, Кри вернулся и летал у них над головами. Барда беспомощно дергался, угодив обеими ногами в глотки зубастиков. Лиф схватил Жасмин за руку, потянул и помог высвободить ногу. По ней струилась кровь. Зеленые хищники продолжали разевать жадные пасти. С дороги раздались довольные крики. Лиф решил, что Стражи заметили их, но они стояли спиной к полю, наполняя кружки элем.

— Барда! — всхлипнула Жасмин.

Теперь Барда еще больше увяз в зубастом поле. Кровожадные растения поймали его руки, и несчастный вытягивал шею, пытаясь увернуться от острых зубов, рвущихся к лицу. С каждой секундой они заглатывали его все больше…

«А со мной-то почему ничего не происходит», — подумал Лиф и посмотрел вниз. Под ногами была примятая бледная трава. Мальчик не сразу понял, что стоит на плоском камне, поросшем этой травой. Стивен говорил что-то о камнях…

Осторожней, камни трудно разглядеть! — Вот что хотел сказать им Стивен.

Лиф увидел, что бледная травяная полоса идет через все поле. Это была спасительная тропинка. Зубастики не могли расти на камнях, только в земле.

Сейчас Лиф и Жасмин стояли на камнях, а Барда барахтался в зеленой ловушке. Однако тропа пробегала совсем близко от него.

— Жасмин! Ступай только по бледной траве! — велел Лиф, отвязал от пояса веревку и поспешил к Барде.

Жасмин принялась рубить зубастиков кинжалом, они задрожали и немного отступили. Стараясь не потерять равновесия, Лиф присел на корточки и опоясал Барду веревкой.

— Помоги мне, Барда! — прошептал он и что есть мочи потянул веревку.

Из последних сил Барда изогнулся и высвободил руки. Рукава его рубахи были изорваны в клочья. Зубастики разинули голодные рты.

Жасмин продолжала наносить удары по хищным растениям, заглотившим ноги Барды. Лиф снова потянул веревку. На этот раз Барда был ему не помощник. Кровь ручьем лилась из рваных ран, он был почти без сознания. Наконец ноги медленно поползли вверх, вот уже из зеленых глоток показались ступни, Барда был освобожден.

Жасмин и Лиф вытащили друга на каменную тропу и, сгибаясь под его тяжестью, поспешили к лесу.

Тем временем шум на дороге все нарастал. Стражи нашли себе новое развлечение. Пятеро злодеев обступили Стивена, остальные тащили старую кобылу к зубастому полю. Почуяв опасность, перепуганное животное брыкалось и громко ржало.

Стражи покатывались со смеху. Было слышно, что Стивен просит их остановиться, одуматься. Добродушного толстяка почти не было видно в серой толпе.

Кровь застыла в жилах у Лифа.

— Быстрее, Жасмин! — крикнул он.

Лес был уже недалеко, до опушки им оставалось всего с десяток-другой шагов.

Внезапно раздался страшный рев. Мальчик оглянулся. Стражи повалились на землю, закрыв глаза руками. Стивен пошатнулся, золотой свет, как дым, вырывался из его груди. Этот свет приобретал очертания, и уже через миг на дороге стоял золотистый великан с копной темных волос.

— Невит! — ахнул Лиф.

Тело великана было покрыто густой золотистой шерстью. Желтые глаза блестели от ярости. Толстые пальцы заканчивались острыми когтями. Невит метнулся к кобыле и оттащил ее от опасного поля, потом, рыча, набросился на Серых Стражей, подбрасывая их в воздух и раздирая на части, как соломенные куклы.