Несмотря на наше положение, я об этом и не думал — впервые в жизни.

— Я тебе не рассказывала, но Пенни пришла ко мне, — внезапно сказала она, меняя тему.

— Что?

— Это случилось, когда мы затерялись на том странном берегу, — объяснила она. — Ты заснул, и она заняла твоё место. Мы говорили о многом — о прошлом, о настоящем, о детях, и о тебе.

Напряжение в моей спине достигло новых высот — и ощущение в моих почках было таким, будто кто-то по ним врезал.

— Я пообещала заботиться о тебе, и о них, — сказала она мне. Её голос звучал всё так же твёрдо, когда она продолжила: — Я сдерживаю обещания, Морт.

— А что насчёт…?

— Большинство уже знают, или имеют какое-то представление, — сказала она, останавливая меня на середине вопроса.

Отбросив самоконтроль, я перевернулся на другой бок. Наши лица были менее чем в дюйме, и в тусклом свете мы немного поглядели друг на друга, прежде чем я прижался своими губами к её собственным. Зажёгшееся во мне пламя начало стремительно расти, пока мне не стало казаться, что оно сожжёт меня дотла — но я, подобно мотыльку, не мог контролировать своё желание лететь на свет. Когда я дал волю рукам, дёргая края её одежды, Роуз меня остановила:

— Я не могу, — сказала она мне. — Не сегодня. Несмотря на то, что я сказала, сегодняшний день был шоком. — Зверь внутри меня разочарованно заревел, и она, наверное, увидела это в моём взгляде, хоть я и не издал никакого звука. — Мне нужно время, — добавила она.

Какое-то время мы лежали вместе, и я её обнимал, наслаждаясь нашей близостью, но даже это оказалось для меня слишком. Я снова перекатился на другой бок, и она сама меня обняла, заявив, что спать без тыкающегося в спину кинжала ей легче.

Я притворился, что не знаю, о чём она, хотя не мог не посмеяться немного. Роуз каким-то образом задремала, в отличие от меня — но я был не против. Моё тело было фрустрировано, но впервые за минимум год я был счастлив.

Несколько часов спустя Роуз тихо встала. Двигаясь как призрак, она покинула мою комнату, и вернулась в свою. В течение следующей недели она часто возвращалась, чтобы обнимать меня в тёплой ночи, но в интимном смысле мы оставались порознь.

Ещё через неделю она стала оставаться дольше, пока одной ночью я не очнулся, обнаружив себя в пасти голодного зверя. Я уже довольно давно не был в такой приятной опасности, и с той ночи мы по очереди становились как охотником, так и жертвой.

Эпилог

Мы с Роуз держали нашу личную жизнь, ну, личной, а если кто и замечал наши странные взгляды или ночные визиты, то ничего не упомянул. После того, как мои самые худшие проблемы остались позади, жизнь моя успокоилась, но это было нелегко. После всех объяснений я и — что важнее — все остальные вынуждены были разбираться с последствиями. За исключением Чада, никто не покидал мой дом целых две недели.

Частично это было для поддержки. Все устали, были охвачены горем или травмированы, и все справлялись с этим по-разному. Единственным общим знаменателем было то, что утешения они искали в обществе других выживших.

Думаю, Джорджу было хуже всего. Мёйра и — особенно — Айрин проводили с ним много времени. Айрин и Джордж наверное толком не знали друг друга до этого момента, но в последовавшие недели они, казалось, нашли много общего. Я был рад это видеть, и особо об этом не задумывался.

То, что я выжил, сняло с плеч Мэттью тяжкий груз, и какое-то время он был общительнее Коналла, который всё ещё разбирался с виной за свои собственные решения. Однако со временем они вернулись к своим обычным характерам — Мэтт проводил большую часть времени один, а Коналл стал более расслабленным и открытым.