| «Мы пришли, господин», — сказала Мандаринка, не выпуская его руки, и ему понадобилось приложить некоторое усилие, чтобы освободиться. На дне подвала было против ожидания сухо и даже тепло. Пол устилали вытоптанные, но отнюдь не трухлявые циновки. Скачущий огонек выхватывал из темноты очертания пузатых кувшинов в человеческий рост, полных мешков и корзин. «Матушка Ай чрезвычайно богата», — заметил Ман. «Вряд ли в нашей деревне есть люди богаче, — согласилась Мандаринка. — И скупее». — «Досадно. А я было подумал, не попросить ли у нее в долг». К Ману вернулось спокойствие. Ясно было, что никаких демонов все-таки не предвиделось. Он размышлял, как ему поступить, а фитилек в плошке между тем догорал. Вернуться и просто сказать: мол, нет там никаких демонов, и дело с концом? Но прижимистая старуха ни за что не расстанется с обещанными деньгами, если ей не предъявить доказательств исполненной работы. А деньги так нужны… Ман примостил плошку в специально предназначенном для того углублении стены, не глядя ухватил пустую корзину из кучи и метнул в темноту. Кувшины загудели… И вдруг в одном из них зародился леденящий душу звук: «Я-а-а-у-у-х-х!..» Мандаринка дико завизжала и спряталась за спину Большого Мана, обхватив его сзади руками. Да и сам он от неожиданности присел. Но его чувства уже изострились до не присущих обычному человеку пределов. Так, как его учил мастер Повелитель Грома. Так, как он уже начал подзабывать в каждодневной пустопорожней суете… И все же это был не демон. Или демон, способный исключительно ловко прикидываться. Если последнее подозрение справедливо, они погибли. Ремесло все равно было бы бесполезно, если демоны овладели подобным фантастическим мастерством перевоплощения… Ман безошибочно вычленил источник звука. Стряхнул с себя верещавшую Мандаринку. Шагнул вперед и сорвал крышку с кувшина, откуда исходил страшный вой. Отступил, приняв боевую позу «пьяный дракон», толку от которой было совсем немного — если явится настоящий демон, даже самый слабый, самый ленивый, самый изможденный, — но все же больше, нежели просто стоять, опустив руки, и дожидаться конца… Из горловины кувшина, истошно вопя, вылетела кошка. Тощая, грязная, голодная. Не переставая орать, она пропала, в темноте. Прежде чем Ман опомнился, кошка вернулась с большой мышью в зубах, которую здесь же принялась жрать, ревниво косясь в сторону людей, как если бы те могли вдруг выказать претензию на ее добычу. «Это Крыса», — сказала Мандаринка будничным голосом. Ман обернулся, глядя непонимающе и тревожно, всерьез полагая, что его спутница от переживаний тронулась умом, и девица пояснила: «Бабкина кошка по имени Крыса. Имя у нее такое…» Тут она засмеялась, припомнив все обстоятельства их нисхождения в подвал. «Но как она попала в кувшин?..» — говорила она, давясь смехом. «Кажется, я знаю, кто пособил ей в этом», — пробормотал Ман. «Господин и вправду не боится демонов, — сказала Мандаринка. — Он настоящий мастер». — «Чтобы вызволить из кувшина драную кошку, не надо быть мастером, — хмыкнул Ман. — Достаточно быть мужчиной». — «Все равно. Об этом узнают люди». — «Не так важно, чтобы знали люди. Важно, чтобы матушка Ай не отказалась расплатиться». — «Быть может, господин Большой Ман не погнушается принять и мою плату?» — шелковистым голосом спросила Мандаринка и приподняла полы юбки, обнажая ноги без чулок, восхитительно маленькие, цвета чистейшего нефрита. Ман скрипнул зубами. Отводя глаза, он сгреб Крысу за загривок — та едва успела закогтить недоеденную мышь и теперь злобно шипела, пытаясь высвободиться. «Я работал за деньги, — сказал Май угрюмо. |
