Утром поединки «великих и могучих бойцов» достигли кульминации. Как всегда, они начались с демонстрации «великого умения и искусства». Ревуны, обслуживающие Великий Турнир, с рассветом принялись устанавливать на поле огромные кузнечные мехи. Перед началом поединка на турнирной площадке, в самой ее середине, разложили гигантский костер. Наконец в ясное небо полыхнуло исполинское пламя, и низкорослые служители тут же начали раздувать огонь. По углам широкого ринга запылали костры помельче, и скоро над Золотым полем поднялись клубы черного и розового дыма. Запели трубы, и главный распорядитель восторженным голосом объявил:

– Герой тану, Кугал – Сотрясатель Земли, вызвавший на бой знаменитого Медора, воителя и благородного фирвулага, отказывается от поединка. По собственной воле.

Вздох разочарования пронесся по трибунам, где сидели тану и люди. В свою очередь фирвулаги издали победный рев. После небольшой паузы распорядитель торжественно продолжил:

– По решению главного судейского комитета в поединке вместо лорда Кугала примет участие Минанан Гордый, известный также как Еретик, прежний Великий Стратег тану.

Надо было слышать, какими радостными криками встретили тану и люди это сообщение, как разочарованно загудели фирвулаги. Огромная часть зрителей-недоростков от злости и бессильного гнева принялась менять обличья. Их надежды опередить тану в счете оказались разбитыми, потому что в схватке с едва подлечившимся Кугалом Медор безусловно имел фору, но в сражении с самим Минананом, на протяжении сотен лет ведущим метасокрушителем тану, он не имел шансов.

…Затихли фанфары, изменился цвет дыма, столбом встающего из обширного срединного костра – теперь в небо с гудением уносились клубы голубые и зеленые, вперемежку с ало-черными и розовыми. Оба соперника вышли на поле. Медор был закован в латы из черного янтаря, броневые пластины усыпаны радужными блестками бриллиантов и вырезанными из крупных топазов шипами. Цвета доспехов Минанана – удивительного, что было видно даже издали, произведения искусных мастеров тану – символизировали его принадлежность сразу к трем Гильдиям: Творцов, Принудителей и Психокинетиков. На его массивной кирасе золотом был выгравирован трилистник, шлем украшала фигурка крылатого дракона.

Герои встали друг напротив друга – их разделял расположенный в центре, все ярче и ярче разгоравшийся костер. Ревуны из обслуживающей команды подали каждому участнику конец длинной цепи из огнеупорного стекли, протянутой через бушевавшее в центре пламя. В середине ее, в самом жару, в бушующем пламени висел ощетинившийся острыми иглами железный шар.

Распорядитель махнул рукой, толпа взвыла, и соревнования начались.

В королевской ложе тану, не слыша и не видя ничего вокруг, сидели двое – мужчина и женщина, оба – люди.

Она: «Что-то подобное происходило между мною и Лоуренсом».

Он: «Точно так же, как между мною и Синдией».

Они согласились друг с другом. Это может случиться только раз в жизни. Стоит ли пытаться вернуть утраченное чувство, искать его вновь? Бессмысленная затея!.. Напрасная… Если это правило обязательно в среде людей обычных, то сколько страданий, бесплодных надежд ожидание счастья может принести полновластным оперантам. Еще смехотворней пытаться людям гордым, недоверчивым, склонным к одиночеству.

Минанан и Медор старались сдвинуть друг друга с места.