Из шумового сопровождения наличествовали мощные взрывпакеты с динамическим взрывателем (время задержки фиксировалось до трех минут), обычные гранаты с тем же взрывателем, сенсорные гранаты, срабатывающие на легкую вибрацию (для удержания помещений: оставь такую в проходе – первый же, кто сунется, отправится полетать) и дымовые шашки, практически безопасные, средство маскировки и морального давления.

    Несколько раз оперативникам показывали документальную хронику – разгромленные городки, разрушенные взрывами дома, убитые люди и скот. Пир насмотрелся на всякое в своем отделе, и вынужден был признать, что оружие, из которого убивали неведомые террористы, было ему незнакомо. Да и остальным тоже – и коллегам-оперативникам, и специалистам. Пир мрачно запоминал и постепенно свыкался, что новый неведомый противник – реален. Реален, как солнечный свет, как приближение нового тысячелетия, и вовсе не является плодом воображения. Потому что гибли люди, живые люди.

    Почему-то чаще террористические вылазки предпринимались в Южную Америку, в малонаселенные районы. Это было похоже на предварительную разведку. А значит, вскоре приходилось ждать нашествия.

    Спустя неделю после прибытия Пира и остальных оперативников объявились трое ребят-дистанционщиков, днем позже прилетел транспортный самолет из Киото, доставивший три небольших танка. Пир с другими икс-комовцами отныне мог любоваться тренировками дистанционщиков на верхнем полигоне. Тренировки впечатляли. Танки оказались совсем небольшими, около метра в высоту, приземистыми и шустрыми. Понятно, человек внутрь поместиться не мог, зато электроники там было – Пир даже присвистнул, когда заглянул в первый раз. Зато в поле танки вытворяли такое, что отвисала челюсть – разве только по вертикальным стенам не ездили. А так их гусеницы оставили след на каждом квадратном метре полигона. Вооружение тоже понравилось Пиру – у двух автоматическая кассетная пушка с кассетой на тридцать зарядов, у третьего – восемь малых ракет. Тоже не подарок при умелой стрельбе…

    Потом пошли полевые тренировки в полной выкладке. Пир был убежден, что знает о тактике современного боя все, но в первый же день он был вынужден признаться себе, что ошибается. Во-первых, его поразили шлемы. С виду они напоминали боксерские, только предназначены были вовсе не для защиты. Хитроумная система слежения пряталась в лобной части, на висках тлели датчики наведения на цель, тщательно продуманный интерком позволял слить практически неограниченное число икс-комовцев в цельную боевую единицу. Врага достаточно было обнаружить одному – остальные тут же замечали его, фиксировали расположение относительно «своих» и могли вести прицельную стрельбу. Дым, туман, темнота – отныне все это ничуть не мешало и не сбивало с толку. Пир медленно привыкал к мысли, что по-старому ему повоевать уже не придется.

    Де Григ гонял всю восьмерку, словно солобонов на первом году. С Пира сходило по семь потов ежедневно, но приличные деньги, хорошая компания, а главное – интерес к новому в деле, которое он знал и любил, перевешивали.

    К рождеству каждый из икс-комовцев назубок знал свою роль и свое место в «Рейнджере», с закрытыми глазами мог собрать и разобрать все, что было способно выстрелить или взорваться, а в тире изрешетил не одну мишень в совершеннейшие клочья. Батт что-то ворчал вполголоса, когда соизволял посетить тренировку, но слепому было ясно, что он доволен.

    Научники расплывчато намекали, что к середине января можно будет смело распрощаться с «Береттами» и «Лигертами», но вся восьмерка отнеслась к этому скептически. На базе к тому времени прибавилось новых модулей: бригада рослых парней из «Ингланд радиовейвс» монтировала ажурные решетки объемных радарных сшивок, писк технической моды будущего века, очкастые ксенологи колдовали в отсеке для гипотетических пленных инопланетян, а научники гурьбой бегали за Баттом и требовали новых площадей под лаборатории.