Татьяна. Замолчи, Яков!.. Вон идет твой брат.

Яков. Мне не нужен брат! Таня, я понимаю, меня нельзя уже любить... Но все-таки это мне обидно. Обидно... и не мешает мне любить тебя...

Татьяна. Ты бы освежился... Иди, выкупайся...

Захар (подходя). Что? Объявили уже, что завод закрывается?

Татьяна. Не знаю.

Яков. Не объявили, но рабочие знают.

Захар. Почему? Кто сказал им?

Яков. Я. Пошел и сказал.

Полина (подходит). Зачем?

Яков (пожимая плечами). Так... Им это интересно. Я им все говорю... если они слушают. Они меня любят, я думаю. Им приятно видеть, что брат их хозяина - пьяница. Это должно внушать идею равенства.

Захар. Гм... ты, Яков, часто бываешь на заводе... против этого я, конечно, ничего не имею!.. Но Михаил Васильевич говорит, что иногда ты, разговаривая с рабочими, осуждаешь порядки на заводе...

Яков. Это он врет. Я ничего не понимаю в порядках и беспорядках.

Захар. А также он говорит, что ты иногда приносишь с собой водку...

Яков. Врет. Не приношу, а посылаю за ней, и не иногда, а всегда. Ты же понимаешь, что без водки - я им не интересен!

Захар. Но, Яков, посуди сам, ты - брат хозяина...

Яков. Это не единственный мой недостаток...

Захар (обиженно). Ну, я молчу! Молчу! Вокруг меня создается непонятная мне атмосфера враждебности...

Полина. Да, это верно. Ты послушал бы, что тут говорила Надежда!

Пологий (бежит). Позвольте сказать... сейчас - сейчас убит господин директор...

Захар. Как?

Полина. Вы... что вы?

Пологий. Совершенно... убит... упал...

Захар. Кто... кто стрелял?

Пологий. Рабочие...

Полина. Схватили их?

Захар. Доктор там?

Пологий. Я не знаю...

Полина. Яков Иванович!.. Да идите вы!

Яков (разводя руками). Куда?

Полина. Как это случилось?

Пологий. Господин директор были в ажитации... и попали ногой в живот рабочему...

Яков. Идут... Сюда...

(Шум. Ведут Михаила Скроботова, под одну руку Левшин, лысоватый пожилой рабочий, под другую - Николай. Их провожают несколько рабочих и служащих.)

Михаил (устало). Оставьте меня... положите...

Николай. Ты видел, кто стрелял?

Михаил. Я устал... я устал...

Николай (настойчиво). Ты заметил, кто стрелял?

Михаил. Мне больно... Какой-то рыжий... Положите меня... Какой-то рыжий...

(Его укладывают на дерновую скамью.)

Николай (уряднику). Вы слышали? Рыжий...

Урядник. Слушаю!..

Михаил. А! Теперь все равно...

Левшин (Николаю). Вы бы не тревожили его в такую минуту...

Николай. Молчать! Где же доктор?.. Доктор где, я спрашиваю?

(Все бестолково суетятся, шепчутся.)

Михаил. Не кричи... Мне больно... Дайте же отдохнуть!..

Левшин. Отдохните, Михаил Васильевич, ничего! Эх, дела человеческие, копеечные дела! Из-за копейки пропадаем... Она и мать нам и смерть наша...

Николай. Урядник! Попросите удалиться всех лишних.

Урядник (негромко). Пошел прочь, ребята! Нечего тут смотреть...

Захар (тихо). Где же доктор?

Николай. Миша!.. Миша!.. (Наклоняется к брату, и все наклоняются за ним.) Мне кажется... он скончался... да.

Захар. Не может быть! Это обморок.

Николай (медленно, негромко). Вы понимаете, Захар Иванович? Он умер...

Захар. Но... вы можете ошибиться!

Николай. Нет. Это вы поставили его под выстрел, вы!

Захар (поражен). Я?

Татьяна. Как это жестоко... глупо!

Николай (наступая на Захара). Да, вы!..

Становой (бежит). Где господин директор? Тяжело ранен?

Левшин. Помер. Торопил, торопил всех, а сам - вот.