Вроде бы все, что нужно, я ему сказал, думал он. Неужели комендант не поможет?.. Дошло ли до него, что мне срочно надо вернуться на базу?

Генерал опять взглянул на Гала, потом медленно стянул с руки перчатку и, словно вызывая транспьютер на дуэль, с отвращением швырнул ее на кипу бумаг, закрывавшую почти весь стол.

– Фамилия? – спросил он.

– Чья? – не понял Гал.

– Это черт знает что! – пробурчал генерал. – Вы милитар или кто?

Гал вспомнил, что так и не представился.

– Спейс-лейтенант Объединенного Звездного Корпуса, пилот-истребитель… – Однако комендант не дал ему договорить.

– А почему вы не в форме, лейтенант? – проворчал он. – Что, стыдно носить?.. Между прочим, я в ваши годы гордился своим мундиром, понимаете? Гор-дил-ся! Я носил его всегда и везде, я даже готов был спать в нем!..

Гал потерянно молчал. Еще с курсантских времен он в отличие от многих сокурсников испытывал какое-то странное нежелание красоваться своей принадлежностью к Военно-Космическим Силам. Парадный мундир, будучи в отпуске после выпуска из училища, он надел лишь раз, да и то после слезных уговоров матери – ей так хотелось, чтобы весь Мапряльск узнал о том, что сын ее, рожденный в пробирке и выросший без отца, все-таки «стал человеком»… Появление на улицах пятидесятитысячного провинциального городка новоиспеченного субалтерна в сверкающем золотыми галунами мундире спейсера было равносильно тому, как если бы на центральную площадь вдруг высадился десант пресловутых Пришельцев, так что к концу прогулки Гал готов был сквозь землю провалиться под взглядами земляков…

Тем более он не собирался надевать форму в этом отпуске, когда отношение людей к Звездному Корпусу стало столь неоднозначным.

Именно поэтому аккуратно сложенный мундир лежал в чемоданчике, который Гал оставил в приемной. Но теперь Светов ругал себя за непредусмотрительность, из-за которой он, выражаясь языком милитаров, «попал под танк»…

Однако унтер-генерал успокоился на удивление быстро.

– Фамилия? – снова буркнул он.

– Светов. – Гал на всякий случай вытянулся по стойке «смирно».

Реакция коменданта была неадекватной.

– Светов?! – с изумлением переспросил он, словно не верил своим ушам. – А зовут как? Как ваше имя, лейтенант?

– Гал, – растерянно сказал Светов. Генерал озадаченно крякнул. Потом вдруг резво покинул свое кресло и очутился прямо перед Галом.

– Голубчик вы мой, – приговаривал он, похлопывая лейтенанта по плечу, словно желая убедиться в реальности его существования. – Что же вы сразу не назвали себя? Нехорошо, нехорошо вводить в заблуждение старика! Да вы присаживайтесь… вот сюда, пожалуйста. – Усадив Светова в мягкое кресло типа «пузырь» за журнальным столиком из термопласта, он вкрадчиво осведомился: – Чаю хотите? А может, кофе? Или чего-нибудь покрепче? Да вы не стесняйтесь, голубчик, ведь настоящие мили-тары воздержанием не страдают… хе-хе… дело молодое… сам таким был лет двадцать назад…

Светов ничего не понимал. Он порывался встать, но генерал цепко удерживал его за плечо, нависая над ним всей своей массой.

– Извините, господин генерал, – пробормотал наконец Гал. – Наверное, вы меня с кем-то путаете.

– Путаю? – Комендант рассмеялся. – Я вижу, вы скромник, господин лейтенант… хе-хе-хе!.. Позвольте вам заметить, что на память я еще не жалуюсь, хотя и не потребляю всех этих новомодных препаратов. И насчет вас я никак не мог забыть – тем более что звонило столь влиятельное лицо…

– Какое лицо? – Гал по-прежнему ничего не понимал.