|
Она протянула ему ключ от своей квартиры. — Ты будешь поливать мои цветы? — А как же! — А малыши свое молоко получат? — Полную миску каждый вечер, — поклялся он. Тогда она ему улыбнулась, и вдруг оказалось, что эта сумасшедшая неделя стоила каждой минуты боли и страха. Она отошла, и оказавшийся на ее месте Эван благословил его. Роланд посмотрел долгим взглядом — хотелось бы еще подольше — и сказал: — Мне только жаль, что мы не… Повисло молчание, и Адепт тоже ответил долгим взглядом. И вдруг подмигнул. — Может быть, в следующий раз. «Следующий раз! — завопил голос в голове. — Следующий раз!» «Заткнись!» — сказал ему Роланд. Обняв друг друга за плечи, Эван и Ребекка шагнули во Врата, и на мгновение Роланд увидел воина в лазури и серебре с разукрашенным мечом у бедра, и создание Света, зацепившее большими белыми крыльями верх Врат, и того Эвана, которого он знал, — всех трех в одном. И вокруг Ребекки возникло сияние и образы, только вместо меча она несла сноп пшеницы. Потом, всего на секунду, завеса на Вратах стала прозрачной, и Роланд увидел за ней Свет. Он шагнул, раз и другой, но тут Врата исчезли, и миссис Рут уперлась ему ладонью в грудь. — Барды могут ВИДЕТЬ, но пройти не могут никогда, — объяснила она сурово, но доброжелательно. — Это одна из вещей, которые делают их Бардами. — Но… — Даже не думай, парнишка. Он посмотрел на нее, на самом деле посмотрел, и увидел старую толстую тряпичницу, выпирающую из потрепанного черного платья. Дару была одета в белые шорты и блузку, и единственным признаком Девы-воительницы был кастовый знак на лбу. — Ив самом деле кончилось, — вздохнул Роланд. Миссис Рут фыркнула: — Ты когда-нибудь слушаешь, парнишка? Ничего не кончается. Круг вечно идет по кругу. — Она протянула пухлую руку и слегка похлопала его по щеке. — Иди домой. Поспи. Научись играть на своей новой арфе. Не лезь в неприятности. А ты, — она повернулась к Дару, — больше ешь. Уж больно ты тощая. Миссис Рут повернулась и, переваливаясь, пошла прочь. Роланд встал на колени, чтобы уложить Терпеливую в футляр, поднял голову и увидел, как Дару смотрит на него. — Что ты будешь теперь делать? — спросила она. Роланд пожал плечами и поднялся. — То, что она сказала. Я так думаю. Дару кивнула. — Это самое мудрое. — То есть ты… — Я — это я. И завтра уже не вспомню, что была кем-то другим. — А она? — Роланд махнул рукой в ту сторону, куда ушла миссис Рут. — Хрона — помнит. Это часть ее работы. — Дару зевнула и потянулась. — Не знаю, как ты, а я бы выпила кофе. Роланд минутку подумал. — Знаешь, и я тоже. И они пошли через лужайку в сторону фонарей Колледж-стрит к обычным странностям, которые можно найти в круглосуточной забегаловке. — То есть вот это, Дева-воительница и прочее, так ты не… — Нет. — А, понял. На другой стороне лужайки констебли Паттон и Брукс стряхнули с себя оцепенение и полезли обратно в машину. |
