|
Румпельштицхена она опробовала с самого начала, но человечек так заливисто расхохотался, что ему пришлось схватиться за ветку. — А, Бекка, привет. Из подъезда вышла, распирая бедрами лавсановые штаны, Крупная-блондинка-дальше-по-коридору. Ребекка вздохнула Никто ее Беккой не называл, но доказать это Крупной-блондинке-дальше-по-коридору не было никакой возможности. — Меня зовут Ребекка. — Правильно, дорогая, и ты живешь на Карлтон-стрит в доме номер пятьдесят пять. — Она говорила нарочито громко. — С кем ты разговаривала? — С Норманом, — ответила Ребекка, показывая на дерево. — Вот и неправда, — фыркнул человечек. Крупная-блондинка-дальше-по-коридору сложила алые губы бантиком. — Как это мило — давать имена птичкам. Не понимаю, как ты их различаешь. — Я не разговариваю с птицами, — запротестовала Ребекка. — Птицы никогда не слушают. Как и Крупная-блондинка-дальше-по-коридору. — Бекка, я сейчас ухожу, но если тебе что-нибудь понадобится, всегда можешь зайти и попросить. И она прошествовала мимо с таким видом, будто хотела сказать «Смотрите, какая я прекрасная соседка». «Пусть у этой Бекки не все дома, — не раз повторяла она, обращаясь к своей сестре, — но манеры у нее куда лучше, чем у теперешней молодежи. Она никогда не отворачивается, когда я с ней говорю». Уже почти год Ребекка размышляла, настоящие ли эти белые полоски зубов за густо накрашенными губами. Но всякий раз от решения этой проблемы ее отвлекали потоки слов. — Может быть, она думает, что я плохо слышу? — спросила она однажды у человечка. Тот ответил в обычной своей манере: — Может быть, она не думает. Вытащив из кармана ключи — а они всегда были в правом переднем кармане джинсов, — Ребекка вставила их в замок. Тут она придумала новое имя и, оставив ключи в замочной скважине, вернулась к дереву. — Перси? — спросила она. — Еще чего! — услышала она в ответ. Ребекка философски пожала плечами и вошла в дом. В пятницу вечером она занималась-стиркой и ела-на-ужин-овощной-суп-с-говядиной, как указывал список, составленный для нее Дару — сотрудницей отдела социального обеспечения, которая ее курировала. Субботу она провела в саду Аллен Гарденс, помогая своему другу Джорджу пересаживать папоротники. На это ушел целый день, потому что папоротники не хотели, чтобы их пересаживали. В субботу вечером Ребекка стала готовить чай и обнаружила, что кончилось молоко. Молоко относилось к числу тех вещей, которые Дару называла «бакалейная мелочь», и ей разрешалось покупать его самой. Взяв из кувшина в виде космического шаттла доллар с четвертью, Ребекка вышла из квартиры и направилась по Мючуал-стрит к лавочке на углу. Она не остановилась поговорить с человечком и даже не посмотрела на дерево. Дару не уставала повторять, что с деньгами нужна осторожность, и Ребекка не собиралась таскаться с ними дольше, чем это будет необходимо. Когда она возвращалась домой, ей вдруг показалось, что вокруг стоит необычная тишина и плохо освещенная улица заполнена незнакомыми тенями. — Мортимер? — позвала она, приблизившись к дереву. Он должен был ответить, угадала она его имя или нет. На лицо упала капля дождя. Теплого. |
