– Бравгард не только телохранитель и глава янпачей, – отвечал Дастан, – он – мой давний боевой сподвижник и друг. Если со мной что-нибудь случится, он займет мое место. Так что можешь говорить при нем без утайки. Что же касается Махры, шемит нем, как рыба, и предан, как собака. На всякий случай мы удалим его за дверь, и тогда послушаем, что ты нам еще приготовил.

Махра удалился. Арр-Магарбан подвел немедийцев к краю площадки, под крышу навеса. Здесь, через равные промежутки, были установлены двенадцать бронзовых досок. На них в боевом порядке, в виде полумесяца, располагались отряды конных и пеших воинов величиной с палец, искусно вырезанных из сандалового дерева. Возле каждой доски лежало небольшое копье, испещренное магическими знаками.

– Похоже на детских солдатиков, – недоуменно сказал Дастан, разглядывая деревянное войско. – Ты предлагаешь нам сыграть в войну?

– Я предлагаю… – начал стигиец, но тут сверху раздался мелодичный перезвон, и серебряный воин медленно повернулся к западу, опустив свое длинное копье.

– Дамбаллах, – воскликнул чернокнижник, взмахивая посохом, – какая удача! На Эль-Мехем движутся войска косальцев!

Снова раздался перезвон, на сей раз тоном выше.

– Их восемь тысяч: разведывательные отряды уже вступили в Балдахское ущелье, за ними идут пешие лучники, далее – тяжелая конница, за ней – пехота, за пехотинцами следуют верблюды, нагруженные палатками, продовольствием и осадной техникой, едут в повозках лекари и маркитантки, а в арьергарде реет стяг военачальника, неустрашимого Дальматина, окруженного своими янпачами…

– Удача?! – взревел Абу-Дастан, хватаясь за саблю. – Удача, говоришь ты?! Это гибель, а не удача! Но… Откуда тебе известно их число и даже боевые порядки?

Арр-Магарбан указал посохом на флюгер.

– Он сообщил мне. Перезвон, испускаемый чудесным всадником, имеет тайный смыл, но понимать его могу лишь я.

– Сет, Нергал и сын нергалий! Что же мы медлим? Надо предупредить дружину и уносить ноги, пока не поздно.

– Поздно. Отряды косальцев окружили долину и перекрыли все выходы.

Лицо Дастана помертвело.

– Ты знал об этом, проклятый колдун! Знал и заманил нас в ловушку…

– Прощаю тебе слова, сказанные в гневе, – поморщился маг, – но страх недостоин рыцаря удачи, тем более когда рядом стоит человек, познавший силу тайных учений. Сейчас я преподам урок надменным косальцам, а заодно и вам усомнившимся в моем могуществе и благодарности. Подойди сюда, о любимец богов, и удивляйся чудесам моей колдовской науки!

Сказав так, стигиец решительно шагнул к доске, смотревшей на закат, откуда накатывалась через горные проходы вражья сила, и решительно поднял испещренное магическими символами копье.

ГЛАВА 4

Сабля и шампур

Вазам Экатракан, пышнотелый холеный красавец в шитом золотой нитью кафтане и собранных в гармошку на голенях штанах-чудирарах, потянулся и с наслаждением зевнул.

Он стоял на ступенях дворца в Айодхье и смотрел в сад.

Вазам только что совершил утреннее омовение в яшмовой купальне, позволил массажисткам прогнать дрему из разомлевших на мягких перинах членов, а цирюльникам – расчесать бороду и уложить длинные, достигавшие плеч волосы красивыми волнами. Покончив с этими приятными делами, Экатракан надел перстни (по два на каждый палец), пристегнул саблю в роскошных ножнах и решил прогуляться в тени деревьев перед тем, как приступить к дневным заботам.