— Что, каждый раз повторять? — рассердился один из гостей.

— Успокойся! — сказал тот, который потирал руки. — Он бы сразу узнал нас, не будь он во власти чар Матушки Гусыни.

— Вот как? — Вунтвор не совсем понимал, о чем говорят эти низкорослые люди. Ему вообще казалось, что внезапный холодный ветер и та таинственная фигура были гораздо важнее семерых бесцеремонных недомерков.

— Мне очень жаль, — наконец сказал он, — но я вас совершенно не помню.

— Ну разумеется! — приветливо улыбнулся потиравший руки. — Вы же в сказке. В той самой сказке, в которой нам обещаны большие роли.

— Не очень-то они большие, как я погляжу! — фыркнул один из семерых.

— Ну конечно, Заносчивый, — урезонил его потиравший руки. — Наша роль еще и не начиналась. Это ведь только присказка… — Он опять обратился к Вунтвору: — Мы пришли полюбоваться на ваш чудный домик! — Он понизил голос. — Я бы мог представить вам всех присутствующих, но какой смысл? Матушка Гусыня вновь возьмется за дело через минуту, и вы опять нас забудете. — Он вновь заговорил громко и непринужденно. — Домик выглядит прочным и устойчивым. Мы так рады за вас! — Гном почему-то посмотрел на свое запястье. — О, уже поздно! Нам пора. — И он помахал рукой на прощание.

— Выходит, вы только затем и приходили, чтобы поздороваться и попрощаться?

— Ну конечно! — радостно подтвердил гном, оглянувшись. — Однако, если наше появление здесь еще и напомнило Матушке Гусыне о нашем существовании и о том, что мы сгораем от нетерпения исполнить свои роли в постановке, тоже хорошо!

— Погодите минутку! — в отчаянии крикнул Вунтвор, потому что внезапно вспомнил, что надо было той загадочной фигуре. Он также вспомнил, что добиться этого от Вунтвора она может лишь тогда, когда он один.

— Ну что еще? — огрызнулся один из гномов.

— Э-э… — Вунтвор замялся, пытаясь придумать что-нибудь. — А вы не хотели бы увидеть мой домик изнутри?

— Если внутри он такой же скучный, как снаружи, то не имею ни малейшего желания! — отрезал тот же самый гном. — С меня довольно и того, что Льстивый притащил нас сюда. Он, видите ли, мечтает о популярности…

— Мы же договорились… — укорил его Льстивый.

— Ладно, не ной!

— За что мне все это?

Кто-то застонал. Кто-то кашлянул. Кто-то уронил что-то тяжелое.

Тот, кого называли Льстивым, беспомощно развел руками:

— К сожалению, нам действительно пора!

Значит, они все-таки уходят? Вунтвора вдруг охватила паника. Как же дать им понять, что они ему нужны?

— Но я же останусь один! — воскликнул он.

Самый грубый из гномов усмехнулся:

— Конечно, один, если не считать вон того типа, что рыщет в кустах. Вон он, вынюхивает что-то!

Волк вышел из своего убежища:

— Я? Вынюхиваю? Никогда! Просто мне было неудобно прерывать вашу беседу.

Семь гномов со смехом удалились.

— Не обращайте на них внимания, — посоветовал Джеффри. — Я просто пришел взглянуть на ваш чудесный новый домик!

Не обращать на них внимания? Да Вунтвор даже не понял, чего им было надо! Зачем сюда приходили эти низкорослые ребята? «Жили-были…» — повторял Вунтвор, пытаясь сосредоточиться на волосатом малом в кепке, который незаметно подходил все ближе и ближе.