Буров ничего не сказал, удалился возмущенный. Это он-то не существует, это он-то толстокож, как носорог! Сам-то он знал, что не такой: впечатлительный, тонкий, влюбчивый... Поделился впечатлением с Панкратовым.

    Миша вспомнил тот подсунутый ему Бармалеичем файл, сказал:

    - Знаешь, наш Бармалеич, наверно, маленько не в себе. Чокнутый. Но может, нам такого лидера и надо?

    При всей своей даровитости Михаил Аркадьевич не мог принять идею, что движение Фантома М31 во Вселенной - то же самое, что и перемещения краденых грузов по лучу в его Ловушках. Ну, никак.

    Если смотреть прямо, приказ сей был неисполним в полной мере. Способом, каким выносят выговоры, повышают-понижают, тому подобное - отменить времяисчисление! Ха!.. Заменить весь извечный набор (он в миллиардах часов по всей Земле - от наручных до башенных - в металл воплощен, в шестеренки; куранты так бьют, колокола бамкают, пушки палят...) какими-то десятичными дробями. До седьмого знака после запятой. Ну, знаете...

    Так в итоге и получилось. Но Варфоломей Дормидонтович, что называется, дрался до последнего. Он чувствовал то самое, что почуял незадолго до смерти, во власти откровения своего, Александр Иванович Корнев при взгляде на Табло времен: Время важнее различимого бытия. Эти числа от Мира Первичного. Они сами Среда.

    Так что приказ выглядел странным просто потому, что заблуждения нашей жизни - в частности, со счетом времени, на много порядков более странны, нелепы и противоестественны.

    YIII.

    Из дневника Любарского

    "Ситуация после приказа 12 напоминает рассказ Марка Твена "Как я редактировал сельскохозяйственную газету". Там при появлении героя-редактора кто-нибудь восклицал:

    - Это он!... - и люди разбегались, некоторые вскарабкивались на дерево или на забор. У нас не восклицают и не вскарабкиваются, некуда - но странные взгляды на себя я ловлю постоянно. Жаль, м-ра Клеменса нет в живых, это же тема для его рассказа "Как я руководил научно-исследовательским институтом".

    "Шашлык по-карски. время по-любарски". Вот именно.

    Для их, чертей, пользы стараешься - а они...

    Я чую, что это крайне важно. Есть Вселенский часовой механизм. Множество вихрей-шестеренок - и все зацепляются, чтобы вращаться. Все миры такие шестерни. Но чтоб зацепиться, надо нашей "шестеренке" иметь соответствующий шаг. Не Вселенной же ради нашего мирка менять свои числа, не Ей к нам подлаживаться.

    А зацепиться, синхронизоваться это значит получить свою долю энергии от ВсеВремени, от завода Вселенской пружины, вращающей галактики и атомы.

    Но кому я, скажите на милость, все это объясню! Сам еле пырхаю."

    IX.

    Но кое-что все же пошло. Начали пересчитывать, перенастраивать свои ЧЛВ и программы-графики (тон задала та же Людмила Сергеевна и координатор), уславливаться о встречах на К-уровнях, о взаимодействиях по этим числам... привыкать. И убедились, что так действительно проще и точнее. Вечная проблема: попасть в нужное К-место в обусловленное К-время - с точностью хотя бы до часа! - исчезла; она была, потому что ленились вычислять К-интервалы, добирались на авось... и маялись часами на диванчиках в коридорах башни. А теперь неловко было не решить эту задачку для младшеклассников по формулам из приказа 12. Ай да Бармалеич!.. "Наш-то директор-то - ого-го!.."

    У Любарского возрос авторитет.

    ... Даже пошла мода среди молодых работников Института - и вне его, в Катагани или еще где-нибудь уславливаться о встречах, пусть и о любовных, в новом с в о е м счете времени; в 295.