— Патрик, ты не забыл, что я работаю?

Он улыбнулся.

— Что тебя так развеселило? — спросила Келли.

— Ты впервые за весь вечер назвала меня по имени. Пожалуйста, повтори еще раз.

Келли застеснялась и опустила ресницы.

Патрик осторожно, словно боясь разбить фарфоровую статуэтку, взялся двумя пальцами за ее подбородок и поднял его вверх.

— Ну же, сделай мне приятно.

— Патрик, перестань нести чепуху.

— Конечно, не совсем то, о чем я мечтал, но лучше, чем ничего, — с усмешкой заметил он.

— Мне пора. Завтра рано вставать. — Келли взялась за свою сумочку, собираясь достать ключи.

— Подожди-ка. Ты что же и завтра намерена бегать и вытирать столы? Келли, пойми, ты больше не должна работать официанткой. Ты теперь большая начальница, — с улыбкой закончил Патрик.

— Да, но… сейчас конец месяца, я собиралась доработать, а уж потом… — неуверенно начала Келли.

— Никаких «Потом». Завтра же я найму на работу другую официантку. Так что хорошо выспись. Можешь вообще устроить себе выходной. Теперь ты можешь себе это позволить.

— Что? Ну и напарничек у меня! С тобой все дело пойдет ко дну. Мистер Джонсон, сколько я его помню, ни дня не пропустил. Да и на работу приходил раньше всех подчиненных.

— Мой отец был распоследним трудоголиком. Не советую тебе брать с него пример. Не у каждого здоровья хватит на подобный темп жизни.

— По-моему, неплохой пример для подражания.

— Полностью с тобой согласен, милая. — Патрик нагнулся и снова нежно поцеловал ее в губы.

Келли ответила на поцелуй, забыв обо всем на свете. Она слишком устала, чтобы сопротивляться… Впрочем, не очень-то и стремилась.

— Прекрати думать о нем! — приказала она себе, плеснув на лицо очередную порцию ледяной воды.

Упрямые мысли о Патрике, Памеле, сегодняшнем вечере и вчерашней утренней ссоре по-прежнему лезли в голову. Бабушкин совет не помогал. Холодная вода лишь на мгновение освобождала уставший мозг от тяжелых дум, а затем они снова поглощали сознание, не давая уснуть.

Келли присела на край ванны.

Черт бы побрал, этого Джонсона! Он решил развлечься в Штатах, а она уже полночи мучается от бессонницы. Интересно, где он сейчас? С Памелой? Или с другой женщиной? А может быть, преспокойно храпит в своей кровати?

Она же, как полная идиотка, ворочается с боку на бок, терзаемая мыслями о Патрике и раздираемая внутренними противоречиями. То она колотила кулаками по подушке, а то забывалась минутным сном в обнимку с воображаемым Патриком.

Завтра же выясню у Памелы, какие у нее отношения с Джонсоном-младшим. Если она скажет, что у них роман, то мне останется лишь смириться с тем, что я снова сделала неверный выбор и влюбилась в негодяя, решила Келли и еще раз обдала лицо ледяной водой.

Как ни странно, принятие хоть какого-то определенного решения помогло уснуть. Так что вторую половину ночи Келли провела в объятиях Морфея… и в воздушных объятиях Патрика.

8

Памела со злостью пнула дверь лифта. Она стояла перед ним уже добрых десять минут, а никаких признаков жизни он не подавал. Лампочка не горела. Как ни противилась Памела, все же пришлось признать, что сегодня ей предстояло подниматься на шестой этаж пешком да еще и в одиночестве.

Она отказывалась понимать Патрика Джонсона-младшего. От-ка-зы-ва-лась! То он обменивался с ней улыбками, а то с совершенно бесстрастным видом высаживал из машины, пожелав спокойной ночи. Все ее заигрывания и ухищрения, стопроцентно действовавшие на других мужчин, оказались незамеченными или намеренно были проигнорированы новым владельцем «Каприза».