Не могу сказать, заметил ли он, что и я исподтишка слежу за ним. Я избегал смотреть на него в упор.
По всей видимости, этот хвост тянулся за мной из «Клетки попугая». У меня не было уверенности, что я видел его именно там, но я чувствовал, что где-то с ним встречался. Если он начал слежку за мной с «Клетки попугая», нетрудно было связать его с Беверли Этридж. Она могла назначить свидание, чтобы вывести его на меня. Но даже если он все-таки был в том баре, это ничего не доказывало: он мог приступить к слежке еще раньше. Я ни от кого не скрывался, скорее наоборот. Все знали, где я живу, а весь день я провел неподалеку от гостиницы.
Я впервые обратил на него внимание между девятью тридцатью и десятью. Расплатился он около одиннадцати. Поскольку я твердо решил дождаться его ухода, то в случае необходимости сидел бы до закрытия. Но я надеялся, что мне не придется так долго ждать. Человек с рекламы «Мальборо» был явно не из тех, кто любит убивать время на Девятой авеню, даже в такой уютной забегаловке, как бар Армстронга. Он был слишком подвижен, полон энергии — настоящий ковбой, вот почему к одиннадцати часам этот парень вскочил на своего коня и помчался по направлению к закату.
Через несколько минут после его исчезновения Трина подошла ко мне и уселась напротив. Ее смена еще не закончилась, и я не мог угостить ее.
— У меня новое донесение, — заявила она. — Билли никогда не видел этого типа. И надеется, что никогда больше не увидит, потому что не любит подносить алкогольные напитки людям с такими глазами.
— И какие же у него глаза?
— Этого он не уточнил. Можешь спросить его сам. Что еще? Ах, да! Он заказывал пиво. За все это время только два раза. Вюрцбургское темное, если это важно.
— Не особенно.
— Билли также сказал…
— Черт побери!..
— Билли редко так ругается. Чаще он поминает «мать». Но на этот раз он не ругался… В чем дело?
Не дослушав, я вскочил из-за стола и ринулся к стойке. Билли тут же подвинулся ко мне, продолжая вытирать стакан полотенцем.
— Для такого крупного человека ты бегаешь быстро, о незнакомец!
— Но соображаю я, к сожалению, медленно. Этот парень…
— Которого Трина называет «человеком с рекламы „Мальборо“»?
— Он самый. Надеюсь, ты еще не вымыл его бокал?
— Вымыл. Вот он, если я не ошибаюсь. — Билли поднял стакан, чтобы я мог видеть его на просвет. — Он отлично вымыт — ни пятнышка.
— Вот черт!
— Именно так выражается Джимми, когда я не мою посуду.
— Если этот недоносок сидел весь вечер без перчаток, я здорово оплошал.
— Без перчаток? А, понятно!.. Ты хотел снять отпечатки?
— Да.
— Я думал, их снимают только с пробирок.
— С чего придется. Сгодился бы и пивной бокал. Надо же, так прошляпил! Если он, паче чаяния, придет еще раз…
— Я возьму бокал полотенцем и поставлю его в какое-нибудь надежное местечко.
— Ты просто читаешь мои мысли.
— Если бы ты предупредил меня…
— Что делать — сообразил слишком поздно.
— У меня было единственное желание — никогда больше его не видеть. Не люблю встречаться с такими людьми, особенно в барах. За два часа он выпил всего пару бокалов пива, и это вполне меня устроило. Я не хотел наливать ему что-либо покрепче. Я был бы только рад, если бы он пил поменьше, а свалил как можно быстрее.
— Он что-нибудь сказал тебе?
— Только сделал заказ.
— Ты не заметил — он говорил с акцентом?
— Вроде бы не заметил. |