Впрочем, я и сам не подозревал об этом. Я просто вошёл в переднюю дверь (для пассажиров с детьми, инвалидов и граждан преклонного возраста), как пассажир с котом, и сел на свободное место рядом с другим пассажиром с котом, точнее, как потом выяснилось, с кошкой - прелестной беленькой кошечкой. Я выбрал это место не без умысла. Я надеялся, что Леопольду захочется поболтать с соплеменником, и его не потянет говорить по-человечески.

    На протяжении первых двух остановок, так оно и было: Леопольд и беленькая кошечка ласково мурлыкали - наверное, разговаривали, - и тёрлись мордочками. Словом, идиллия.

    Идиллия, однако, длилась недолго. Вскоре кот подтянулся к моему лицу, положил передние лапы мне на плечо и прошипел в ухо:

    -  Купи у этого типа киску - сейчас же! Иначе я заговорю. Громко заговорю. Клянусь.

    Я немного отодвинул от себя кота и посмотрел ему в глаза. Взгляд его был полон решимости; я понял, что в случае отказа он не замедлит исполнить свою угрозу. Покорившись судьбе, я повернулся к «этому типу», который оказался невысоким тощим субъектом лет сорока.

    -  Извините, уважаемый, - робко начал я. - Не могли бы вы… ну, это… продать свою кошку?

    Тощий смерил меня хмурым взглядом своих блекло-серых водянистых глаз.

    -  Не продаётся, - прохрипел он.

    Я сокрушенно вздохнул: не умею разговаривать с людьми. Некоммуникабельный я.

    Леопольд выразительно мяукнул. Это было последнее предупреждение, и я, с неожиданной наглостью обречённого, вновь обратился к соседу:

    -  Ещё раз извиняюсь, уважаемый, но всё в этом мире продаётся и покупается, - (боюсь, это глубокомысленное замечание прозвучало в моих устах недостаточно цинично), - даже человеческая жизнь. А коты - тем более.

    Тощий уже с некоторым интересом посмотрел на меня. В его глазах зажглись алчные огоньки.

    -  Эта кошка редкой породы, - и он заломил такую цену, что у меня челюсть отвисла.

    А Леопольд в праведном гневе напрочь позабыл о своём обете молчания.

    -  Ты что, мужик, белены объелся? - громко проговорил он. - Или ты принимаешь нас за идиотов? Думаешь, мы не знаем, откуда у тебя эта кошка? Ошибаешься - знаем! Ты выменял её у алкаша за бутылку сивухи. Владислав, компенсируй ему затраты на пол-литра с учётом НДС и добавь сверху комиссионные за потерю времени и возможный моральный ущерб… ну, скажем, тридцать процентов, - и пусть он катится ко всем чертям.

    Тощий окаменел. Лицо его удлинилось, смертельно побледнело, выпученные глаза налились кровью и чуть не вылезли из орбит.

    Все разговоры в салоне в одночасье прекратились и повисла напряжённая тишина; слышно было только размеренное гудение двигателя. Водитель тряс головой, как пьяный сатир, и не очень уверенно держал руль, в следствие чего троллейбус бросало из стороны в сторону, как яхту при лёгком бризе.

    -  К твоему сведению, тот алкоголик не имел на киску никаких прав, - после короткой паузы продолжал кот. - Она принадлежала одной старенькой бабушке, после смерти которой он присвоил её без ведома и согласия законных наследников. Короче говоря, умыкнул. Стащил, стибрил… - Леопольд вздыбил шерсть на загривке и злобно зашипел. - Отпусти киску, слышишь!

    Тощий резко вскочил. Кошка вырвалась из его рук, прыгнула мне на колени и устроилась рядом с Леопольдом.

    -  Бросьте свои фокусы! - взвизгнул тощий, невесть почему обращаясь ко мне.

    Я сделал вид, что не слышу его.