|
Поскольку Стрингер колебался, Клементс многозначительно заявил, что кусты эти осмотрены уже дважды, что истине не соответствовало. Лишь спустя много часов Уилльям понял, что Клементс его обманул, хотя последний всегда отрицал этот факт и настаивал на том, что вообще не разговаривал со Стрингером об осмотре зарослей осоки. Немаловажно и то, что Клементс, раздававший команды направо и налево, занимался совсем не тем, чего требовал от других – он спасал собственный скот и вынес из горевшего сарая кое-какие припасы. И при этом он умудрился не заметить в сарае детских трупов…
Айзек Тёрни, прибежавший на пожар спустя примерно четверть часа после появления пламени, был первым, кто поставил под сомнение правильность команд Роберта Клементса. Но к тому времени пламя распространилось уже довольно сильно и дым полностью заполнил дом. Желающих входить внутрь и с риском для жизни осматривать комнаты не нашлось… Можно было считать, что замысел убийцы в целом удался, но карты ему спутало появление утром следующего дня нотариуса Хелмса. Тот, будучи человеком дотошным и юридически грамотным, обратил внимание на большие пятна крови как перед домом, так и на самом доме Клементса. Последний, по-видимому, либо не успел их как следует скрыть, либо попросту упустил из вида необходимость это сделать. Вполне возможно, что он даже не подумал о том, что кто-то станет осматривать постройки на таком удалении от места распространения огня. Расспросы Хелмса о происхождении крови застали Клементса врасплох – именно по этой причине он весьма неудачно объяснил их появление ранением свиньи. Это была отговорка, не очень убедительная в устах сельского жителя, на что в своём месте было обращено внимание читателей. По версии шерифа дальнейшие события лишь усилили беспокойство Клементса. Первое заседание коронерского жюри приняло решение, как нельзя лучше соответствовавшее плану убийцы, а именно – жюри констатировало факт убийства Лили Эдмондсон и детей и объявило главным подозреваемым её исчезнувшего мужа Тома. Однако далее события приняли нежелательный для преступника поворот. Он узнал, что шериф считает Тома и его мать также убитыми и настаивает на повтором заседании жюри. Опасаясь пересмотра первоначального вердикта, Роберт Клементс радикально изменил свои показания. Теперь он заговорил о том, что Лили Эдмондсон была неверна мужу и тот её ревновал. В рассказе Клементса появились детали, связанные с супружескими скандалами и даже рукоприкладством Тома. Клементс не только сообщил членам жюри имя и фамилию предполагаемого любовника убитой женщины, но даже уточнил, будто тот появлялся на ферме за несколько часов до пожара. И более того, Том якобы так был расстроен появлением этого человека, что с горя позвал Клементса переговорить с глазу на глаз, дабы излить душу. За несколько часов до своей смерти Томас Эдмондсон якобы кормил вместе с Робертом домашний скот и делился душевными скорбями. Шериф не нашёл подтверждений того, что Калберт в действительности являлся любовником убитой женщины и исходил из предположения, согласно которому Клементс умышленно оболгал мужчину, дабы отвести от себя подозрения. И версия шерифа Шиппа отлично объясняла внутреннюю логику как поведения Клементса, так и всей цепочки событий, связанных с убийством семьи Эдмондсон. Легко заметить, что рассказ Роберта о наличии у него alibi на самом деле совершенно не противоречил версии шерифа. Если Роберт чему-то и противоречил, так прежде всего, собственным показаниям, данным коронерскому жюри! Как он мог знать о приезде Генри Калберта с целью покупки кабачка, если его в тот день не было в Вудланд Миллс?! Как Клементс мог кормить скот вместе с Томом Эдмондсоном, если вернувшись под вечер домой, сразу же лёг спать?! Версия шерифа отодвигала время совершения убийства семьи Эдмондсон на середину дня или вечернее время 24 ноября – а в то время Клементс, согласно его же собственным видоизмененным показаниям, ещё не успел уехать. |
