Вася в третий раз рассмеялась. И только сейчас я поняла, что она сильно пьяна, а может, вообще под чем-то.

— Ты не смотри, что Леню здесь в десны лобызают. Нет у него настоящих друзей. Его здесь терпят, потому что он песни пишет для Егора, — Вася кивнула на парня с гитарой. — Стихи у Лени, кстати, весьма посредственные. Зато у его бывшего одногруппника звукозаписывающая студия, Егор там бесплатно пишется. Вот и дружат по старой памяти с Леней… Леня тебе рассказывал про студию?

Я покачала головой. Леня мне ничего не рассказывал. И в первую очередь о своем сумасшествии.

Вася снова словно прочитала мои мысли и посоветовала:

— А ты спроси у него про справку из психушки. Он постоянно грозился с собой покончить после каждой ссоры с Олей. Один раз все-таки у него это получилось, таблеток наглотался. Едва спасли.

Я красноречиво посмотрела на руки Васи. Но она, ничуть не смутившись, пожала плечами.

— Угадай, где мы втроем познакомились…

Моя бурная фантазия уже нарисовала эту компанию в психиатрической лечебнице. Вася снова склонилась ко мне, но на сей раз не стала хватать за руки. Просто, глядя пристально в глаза, четко произнесла:

— Беги от него. Он тебя тоже погубит.

Мне все это надоело. Слушать бредни пьяной незнакомой девушки… Я поднялась с кресла и пошла к выходу. Леня встал на моем пути и крепко схватил за руку.

— Куда ты?

— Хочу домой, — ответила я, — согрелась уже. Меня папа ждет.

— Погоди-погоди-и-и, — встрял в наш разговор парень, который все время подливал Лене спиртное в стакан. Вася назвала его Егором. — Ты ведь только пришла! Давай познакомимся ближе. Саша, да?

— Маша. — Я уже не пыталась скрыть раздражение.

— Маша, не уходи. Мы тебе нальем! — парень засуетился, подыскивая мне пустой грязный стакан на столе.

— Я не пью.

— Брось, Маша, это невежливо, — наконец сказал Леня, не сводя с меня взгляда. Глаза у него остекленели.

— Невежливо хватать меня за руки, — негромко проговорила я, склонившись к Лене. — Отпусти.

Но Леня сильнее сжал мое запястье.

— Ты позоришь меня перед друзьями, — зло сказал он, — ведешь себя как социофобка.

Спорить и ругаться я не собиралась. Конечно, Лене не хотелось уходить. Он вел себя слишком непривычно для меня — был слишком громким и общительным. Окружающие смеялись над его шутками или просили что-нибудь рассказать. Брать слова Васи в расчет я не стала. Все это не походило на напускное, парни веселились вполне искренне. Я оглянулась на Васю, но в кресле ее уже не было. Теперь вместо нас там сидели два длинноволосых парня, которые увлеченно о чем-то спорили.

Может, Вася все-таки солгала? Леня — душа компании, и никто им не пользуется. И уж конечно, он не доводил никого до смерти. Подумала об этом, и по спине пробежали мурашки. А вот сейчас Леня вел себя отвратительно. По-прежнему крепко держал меня за запястье и не думал отпускать.

А у меня почему-то пошли флешбэки из детства. Моя мама точно так же, втайне от других, больно сжимала мою руку, когда хотела поставить меня на место. И я ужасно боялась подать вид, что мне больно, ведь из-за моих протестов потом могло быть намного хуже. Я снова ощутила себя потерянной, одинокой, маленькой Машей, которой больно. Мне стало так обидно, что я почувствовала, как подступили непрошеные слезы. Леня будто мигом отрезвел — отпустил мое запястье, а я сразу выбежала из комнаты в коридор.

Резкие запахи благовоний в квартире душили. Не зашнуровав кеды, я выскочила на лестничную площадку. Здесь меня встретил новый запах — куриного бульона и детства.