— Ну есть, и что? — пожал плечами Леня. — Какое тебе до этого дело?

Я ошарашенно молчала. Действительно, какое мне дело? А ведь я думала, что Вася просто оболгала Леню.

— Справка эта — туфта, чтобы от военкомата откосить. Пришлось недельку для правдоподобности в больнице поваляться. И я даже знаю, кто тебе про это рассказал, что это за добрая девушка такая… Нашла кого слушать, Маша! Эта чертова Василиса меня давно ненавидит, она и Олю достала. Маньячка…

— А с Ольгой ты правда познакомился в больнице? — осторожно спросила я.

Леня сердито посмотрел на меня. Глаза его стали какими-то диковатыми.

— Не смей ничего говорить про Ольгу.

Снова эта смена настроения… Отлично, кажется, они на самом деле все познакомились в психиатрической больнице. Меня окружают одни психи. А ведь у них по осени, кажется, обострение.

— Прости, — смягчился Леня, положив свою ладонь на мою. Его ладонь оказалась горячей. Мне же, наоборот, было холодно. Ледяной ветер трепал наши волосы. — Ты ведь не спросила ничего такого… Да, у Ольги были настоящие проблемы. Она пыталась уйти из жизни. Один урод надругался над ней… Но ничего, время все расставило по местам.

Произнес он это так зловеще, что я решила, будто Леня расправился с обидчиком Ольги. Господи, почему меня посещают такие ужасные мысли? Почему летом, на даче, среди стрекота сверчков Леня казался мне самым чутким и романтичным парнем на свете, а сейчас вселяет настоящий ужас?

— Не слушай Васю, — повторил Леня, — я в отличие от нее не псих. Да, пил антидепрессанты после аварии, в которой погибла Ольга… Чуть с ума тогда не сошел, но обошлось.

В его голосе было столько боли и горечи, что во мне снова шевельнулась жалость к нему. Я бы, наверное, не смогла пережить такое.

— А Васька про меня давно всякие слухи толкает. Ей не нравилось, что Ольга со мной встречается. А уж по какой причине — понятия не имею. Может, ревновала? Вася вообще одинокая, дикая и постоянно всякие сказки сочиняет. Привел ее в свою компанию, вывел в люди, и в благодарность такое…

А ведь меня Леня точно так же привел в эту компанию, подумала я. Снова заморосил дождь, и Леня первым поднялся со скамейки. Укрываться от непогоды в квартире его друзей мне больше не хотелось, поэтому, когда Леня кивнул на дверь подъезда, я покачала головой. Теперь он не стал настаивать. Но и со мной уходить отсюда не собирался. Признаться, это меня даже обрадовало — мне не хотелось с ним общаться.

— Заметила, что здесь мы часто ссоримся? — спросил Леня.

Первая наша ссора, из-за моего мотоцикла, тоже произошла в городе. Я неопределенно пожала плечами.

— Поэтому я все время хочу уехать отсюда на дачу, — сказал Леня. — Город душит и делает всех нервными. Завтра я уезжаю до четверга. И снова эти дни смогу быть самим собой, незадушенным. Там природа, тишина, спокойствие…

А еще могила Ольги. Я никак не могла отделаться от этой мысли.

— Ты приедешь ко мне? — спросил Леня с надеждой в голосе. Мы так и не помирились до конца, поэтому между нами по-прежнему чувствовалось напряжение.

— В пятницу в универе посвящение в студенты, — сказала я, — Лика в профкоме занимается организацией, попросила меня помочь, поэтому только в выходные…

— А где будет посвящение? — ревниво спросил Леня.

— На Пироговской набережной.

— Мне это не нравится, — покачал головой Леня.

— Не нравится что? Что у меня есть друзья и жизнь помимо тебя? А мне не нравится стоять под дождем, — нахмурилась я.