— У моего дедушки был «Урал», — сказала я. — Не у того, который жил здесь. У другого — маминого отца. Они с бабушкой живут на берегу Азовского моря, но мы ездили к ним всего один раз… У мамы с родителями натянутые отношения. Дедушка говорил, что мотоцикл сломан и его уже не починить, а мы с папой справились. Весь отпуск провозились. Мне даже на пляж неинтересно было ходить. Вернулась тогда со странным загаром с юга: вся белая, а руки черные-черные. Отремонтировали мотик в последний день перед отъездом. Тогда меня впервые папа прокатил… И все — влюбилась!

Александра вела машину и, улыбаясь, внимательно слушала меня.

— Ой, вам, наверное, неинтересно, — смутилась я.

— Почему же? Очень интересно, — искренне отозвалась Александра. — Я тоже как-то пробовала починить свою машину…

Так, непринужденно болтая, мы доехали до нашего дома. В салоне было тепло и уютно, мне даже не хотелось выходить из машины. И все, о чем я в тот момент думала: «Неужели с чьей-то мамой можно просто так болтать?» Со своей у меня никогда не получалось…

— Все-таки собираетесь продавать? — кивнула Александра на наш дом.

Я пожала плечами.

— Папа хочет.

— А Елена Анатольевна?

Мы так и не знали до конца отношение бабушки к продаже. По мере того как в дом возвращалась жизнь, мне казалось, что нам всем жаль с ним прощаться.

Когда я вышла из машины, дождь уже не был таким сильным. Он превратился в неприятную морось. Я не сразу заметила, что на нашем участке есть еще кто-то кроме Славки. Громкий смех вывел меня из задумчивости.

Йован вместе со Славой, облачившись в одинаковые желтые дождевики, тусовались у сарая.

— Что вы здесь делаете? — спросила я, не отводя взгляда от Гарбича.

— Йован мне помогает, — довольным голосом проговорил Славка, кивнув на сарай.

В работе они не особо продвинулись. Только на стене появилось еще больше глупых надписей. Одна из них: «Маша + Ваня = любовь».

— А это что такое? — вспыхнула я.

— Это Ванечка написал, — заржал Славка, явно передразнивая мою бабушку.

— Закрашивайте быстро свои художества! — потребовала я.

Славка послушно принялся закрашивать свои каракули, но надпись Йована почему-то оставил. Мы с Гарбичем отошли в сторону.

— Славный Слава, — сказал Йован.

Последнее время я слышала по поводу Славки только упреки от Лени, поэтому услышать похвалу было приятно.

— Он хороший друг, — согласилась я, — не обязан помогать мне, но, как видишь, здесь. Лика тоже должна была приехать.

— Саша спрашивал про Лику, — многозначительно посмотрел на меня Йован.

— Прости, но у них ничего не вышло бы, — покачала я головой.

— Сашка — жуткий бабник. Его заинтересовала твоя подруга, но я бы и сам не советовал ей идти на свидание. Он слишком быстро перегорает.

— А ты, — посмотрела я в синие глаза Йована, — быстро перегораешь?

— Если уж я к кому-то загорелся, меня не потушить, — ответил Йован.

Я негромко рассмеялась и отвела взгляд.

— Лика по уши влюблена в Славу, он в нее, но они почему-то не могут признаться в этом друг другу, — сказала я.

— Давай им поможем? — загорелся Йован, стянув с головы желтый капюшон.

— Как мы им поможем? — рассмеялась я. Мне бы кто помог разобраться с Леней…

— Устроим им романтик или что-то в этом роде.