— Подготовлюсь, как приедем в город, — отмахнулся Йован.

— Но будет уже поздно.

— Учиться никогда не поздно.

Александра рассмеялась.

Комната Йована оказалась тоже большой, с высоким потолком, панорамные окна выходили на лес.

— Извини маму, — сказал Йован.

— Она тебя очень любит.

— И я ее люблю. Просто этот обед… Странно все. Мама сама настояла на том, чтобы я тебя пригласил. Хотела ближе познакомиться.

— Правда?

— Ага, — Йован явно растерялся.

Форточка была приоткрыта, и по комнате гулял сквозняк. Я подошла к окну и посмотрела на лес. Над соснами неподвижно застыли сизые тучи.

— Можем посмотреть какой-нибудь фильм по подписке, — предложил Йован.

Выбор я предоставила Гарбичу, потому что мне было все равно. Йован включил какой-то новый триллер. Но вот уже прошла четверть фильма, а я так и не могла сосредоточиться на сюжете. Положила голову Йовану на плечо и бездумно пялилась в экран. Интересно, о чем думал Гарбич? Я подняла голову и посмотрела на его красивый профиль. Судя по сосредоточенному виду, фильм Йована все-таки заинтересовал.

— Тебе очень повезло с мамой, — сказала я.

— М… — оторвал Йован взгляд от экрана. — А… Это да.

— Ты ее ценишь? — задала я неожиданный вопрос.

— К чему ты? Ценю, конечно.

Меня же не отпускала ситуация не только с моей матерью, но и сегодняшняя поездка в город. Как горько, когда ты никому не нужен. Каким было Ленино детство с такой семьей?

— Моя мама очень многое для меня сделала, — сказал Йован. — Особенно я благодарен ей за теннис. Самые лучшие воспоминания связаны с тренировками. У меня их было по четыре в неделю. Маме даже пришлось пожертвовать своей карьерой. Хотя мама говорит, что мое воспитание — это для нее не жертва, а тоже самореализация. Мол, быть хорошей мамой и воспитать достойного человека — это тоже работа, причем нелегкая.

— Моя мама возила меня в бассейн, — проговорила я, — только это не мое любимое воспоминание. Я сейчас подумала: у меня вообще хороших воспоминаний, связанных с мамой, нет. С папой — много, а с мамой… Нет, точно, ни одного. В бассейн мы ездили два раза в неделю. И это единственное, когда мы проводили с ней время вместе. Отец в молодости занимался плаванием и настаивал на том, чтобы я ходила в бассейн. Маме приходилось выполнять обещание и возить меня на тренировки. К тому же ей было выгодно куда-то меня сбагрить на время. Общаться со мной ей было не особо интересно.

— Как думаешь, почему так получилось? — негромко спросил Йован. У нас завис фильм, но мы даже не придали этому значения.

— Не знаю, — почему-то шепотом произнесла я. — Всю жизнь задаюсь этим вопросом. Обычно для людей завести котенка — большая ответственность, а здесь — ребенок. Мама не была готова. И кажется, она такой человек, который никогда и не приготовится к этому… Она ведь так и не смирилась с моим рождением. Мои родители очень любят друг друга. И ребенка всегда хотел папа. Он долго уговаривал маму, а она согласилась, но только на сына… Представляешь, чаще в семьях отцы грезят о сыновьях, а у нас наоборот… И вот у них я получилась. Мама тогда жутко разочаровалась. Бабушка рассказывала, что у нее была сильная послеродовая депрессия и она меня вообще на руки не брала. Говорила: «Унесите ее отсюда, чтобы не орала». И папа с бабушкой уносили. Папа мне все свое время посвящал, если бы не он, не знаю, что из меня получилось бы.